Русское Чудо
Эх блять, все таки насколько душевна и прекрасна Россия, во всей ее простоте и открытости, с ее бескрайними просторами, полями и лугами, с прекрасными русскими людьми. Вот прям хоть сейчас заводи мотор да езжай в любой уголок, там где речка течет у старой деревеньки, мужики на завалинке сидят, папироску смолят, а глаза у них голубые, добрые, столько всего повидали, сядешь с ними и будешь долго душевно обо всем болтать, будто всю жизнь знакомы, расскажут они как было тогда, в далекую старину, как войну победили, как страну строили да добро творили, какие люди раньше были и сколько трудностей преодолели, и каждая морщинка на их бронзовых лицах будет вторить их словам, как боевые шрамы говорящие сами за себя. Но даже без слов в них будет звучать эта великая преданность и необъятная любовь к Родине, к России, ко всему русскому, ни за что в жизни они ее не отдадут никому. Выпьешь с ними по стопочке, засмолишь папироску, выйдешь на крыльцо, а там уже сумерки спустились на луга, тишина вокруг, никакой суеты, только соловей изредка порадует едва слышной трелью в роще у озера, так приятно и тихо на душе, никуда сегодня не поеду, да и не отпустят же, скажут мол чего еще надумал, вот сейчас чай выпьем с пирогом да с вареньем, бабка уже накрывает, переночуешь у нас, а вот утром и проводим тебя в добрый путь. ''Утром...'' - подумаю я про себя, представляя как моя старенькая голубая Волга, словно рыбацкая лодка, мерно плывет по золотым нивам, мимо живописных деревень, бескрайних лесов, широких рек и цветущих полей. Надо выспаться хорошо, ждет долгое путешествие туда далеко, где соловьи свищут для пробуждения древного российского Чуда, исконного хозяина этих земель, с помощью которого и колхозы собирали, и заводы строили, и фашиста прогоняли - всегда заботился хозяин о чадах своих, как мать-гусыня оберегает выводок свой, что бы ни случилось. Проснется Чудо, протрет глаза, взглянет на Россию, да в пляс по заливным лугам и пустится. И как будет плясать! Да посвистывать. И как будет скакать, покрикивать, жаворонком зазывать любимых, преданных своих русских детей. А я сниму портки, да в чем мать родила, побегу по лугам навстречу хозяину, да с любовью в сердце припаду на колени, буду петь древнюю песню - войди в меня, Чудо! Разверзнется верзоха моя тогда и примет в себя уд исконный, что издревле наказывал всех русских жестокой любовью своей, но одновременно и одарял присутствием высокого, космического, духовного, создания.
Сколько в мире всего не повидаешь, с кем не встретишься, но нигде нет того самого родного, русской души, русского духа, как бы высокопарно это не звучало. Я считаю что такие вещи словами не описать, их можно только чувствовать, и объяснить никак нельзя, ведь как можно объяснить то чувство, когда выходишь в поле, и хочется сразу петь задушевную русскую народную песню, хочется обнять весь этот простор и просто петь и плясать. Так что, непросто это все.