Конечно!
Но я трактую "опричнину", не как специально вводимый сверху институт, а как состояние общества, в котором этот институт самозарождается и поддерживается. Не ведаю всего набора условий для самоподдержания "опричнины", но понятно, что "верность" должна котироваться выше ума, таланта или предприимчивости. Одно условие, на мой скромный взгляд, - это возможность обходиться без умных, талантливых, предприимчивых, любых других, имеющих основания расчитывать на себя.
Грубо говоря, если трудовой коллектив имеет заработок, зависящий от лояльности (что многим легче обеспечить), а не от спроса на качество производимых услуг или товаров - то конечно вышибут любого "выскочку" безо всяких сигналов сверху.
Но именно сверху регулируется приоритет лояльности (или количества откатов) перед реальным качеством продукта.

Если ближе к теме, я на стыке 80-х и 90-х варился в этой каше. В горбачевский период была реальная тенденция к открытости науки и поощрению инициативы (помните, возможно, законы о кооперации и о предприятии). Многие инженеры и научные сотрудники создавали минифирмы (мы тоже). По тогдашним законам было положено принять устав института. Я не знаю, какие конкретно цели преследовал весьма консервативный директорский вариант устава, и насколько его идеи соответствовали идеям Алферова, а не какого-нибудь зама по международным связям, но мы, молодежь, написали альтернативный вариант, к которому в институте весьма неплохо относились. Естественно, мы в духе горбачевских веяний закладывали поболе свободы, в центр ставили руководителя научной группы и его обязательства по проектам и договорам, предусматривали свободу участия в малых предприятиях при отсутствии конфликта интересов. Однако, принятие устава дирекцией просто было отсрочено на очень долго, и принимался он уже не по горбачевским правилам. Ну и тенденции "колпака" стали весьма заметными. Две из отпочковавшихся от нашей лаборатории тогда техно-фирм живы по сей день, правда в собственниках постепенно оказались люди из силовых структур.
И да, Вы правы, "простой народ" (в отличие от член-корра завлаба), остававшийся в нашей лаборатории, всячески боролся с вытолкнутыми "укравшими наработки" (хотя поддержка остающихся стариков проводилась, но пресекалась дирекцией), но сами за много последующих лет так ничего и не создали (в других местах было иначе, в Сибири, например, насколько мне известно, волю давали и не выталкивали)