Прослеживаемые эволюционные замены в некотором смысле непосредственно дают нам время. Принято. В этом - маркируемом генетическими изменениями - времени протекают независимые от него события: время здесь именно независимо идущие часы, а не последовательность изменений некой структуры. Значит, изменения объекта не связаны с самими часами - они просто лежат в стороне и показывают время. Именно по этой причине любые волоски есть части или части частей "таксона", а то, что наблюдается молгенетикой в качестве часов к частям такосна не относится - имеет совсем другое отношение к таксону, именно из этого рассуждения и вытекает, что "волоски" можно именовать соотв. латынью, а гены - нет, они же меняются независимо от всего прочего. То есть: именно факт, что данные структуры меняются незаивисмо от всего прочего "организма", служит обоснованием, что это - не части данного организма. Мы нашли внеположенные организмам часы - отчего же их то считают отдельными, то вдруг приплюсовывают к прочим частям?

Далее. Мы по независмой шкале времени получили последовательность предков, кладограмму. Мы не могли ее получить по другим признакам - если бы могли, не нужна бы была молгенетика, она как раз отстаивает, что прочие методы много менее надежны. Принято. Но тогда откуда мы имеем право пользоваться столь ненадежными данными в дальнейшем? По окончании работы молгенетики мы имеем эту кладограмму, ориентированный ряд форм. Но это не может служить подсказкой для прочих методов, методов макроморфологии - ведь эти методы настолько ненадежны, что мы с самого начала приняли, что пользоваться ими не будем.