Разговор с Ваней
Ваня... (ща еще рюмаху выпью, погоди...)

Ваня, сейчас бестолковая новогодняя ночь, делать один хрен нечего, самое время, чтоб сказать тебе, Ваня, что я думаю обо всем этом горьком катаклизме, который я наблюдаю.

Ты знаешь меня, Ваня. Я уже давно не так молод, как мне бы хотелось, я достаточно много повидал и пережил в этой жизни. Когда мне было столько же лет, сколько тебе сейчас, наша страна была примерно такой же тухлой казармой, какой мы ее сейчас снова наблюдаем.

Мне было восемнадцать в 87-м. Когда мне стукнуло двадцать и я вернулся из армии, страна уже кипела и бурлила, как паровой котел. Страна уже не могла больше терпеть тот ГБ-шный совок, но совок еще был жив, и более взрослые и умудренные опытом люди все еще справедливо боялись тех гадостей, которые гэбьё могло устроить любому тогдашнему "несогласному".

А мы — пацаны — уже не боялись. Нас достало бояться, нам это было унизительно. Мы хотели быть свободными людьми, и мы явочным порядком становились свободными людьми. Мы требовали невозможного — требовали отстранения КПСС от власти, требовали демократии и соблюдения прав и свобод человека — и невозможное на наших глазах становилось реальностью.

Против нас в 91-м вводили танки в Москву и думали, что мы описаемся и заткнемся. А мы не заткнулись, мы выходили и становились этим танкам наперерез. С пустыми руками — нам не нужна была война, мы никого не собирались жечь и убивать. Но одна эта наша решимость останавливала танки и у кремлевского гэбья дрожали руки на прессконференции, и дрожали совсем не зря.

Мы победили тогда, Ваня.

А потом были долгие тяжелые годы. За эти годы случилось много чего. В том числе, за эти годы у нас украли нашу победу. Гэбьё зализало раны, очухалось и постепенно уничтожило все, чего мы тогда добились.

Мы пытались противостоять этому реваншу, но мы были бессильны, нас предали, нас оболгали, нам запудрили мозги — и мы проиграли, сдавая, как в 41-м, одну высоту за другой, не в состоянии удержать эту серую орду.

Это очень тяжело, психологически тяжело осознавать, Ваня, что все, чего ты в юности добился — все уничтожено. И теперь, когда ты уже лысый, с геморроем и одышкой, тебе не только придется начинать все с нуля, но ты даже не видишь никаких объективных перспектив, чтобы надеяться повторить ту свою юношескую победу над этой тупой средневековой ордой.

И вот тут, в такой вот момент, Ваня, я стал здесь и там натыкаться на сообщения об Обороне. Наша "армия" (демократическое движение моего поколения) была разгромлена, деморализована и фактически прекратила свое существование, но выбрасывать белый флаг было рано, потому что пришли ВЫ!

Именно вы — оборонцы — были и остаетесь той опорой, тем реальным поводом для оптимизма, поводом надеяться на то, что мы все же сможем еще раз совершить невозможное — скинуть эту тухлую хунту с наших плеч.

Для меня ребята из Обороны являются "той молодой шпаной, что сотрет нас с лица земли", теми, кто все-таки добьются своей цели, и наша победа 89-91-го не останется в истории страны "непродолжительным светлым пятнышком", а получит развитие и станет окончательной.

Собственно, более-менее хорошо я тогда знал лишь двоих оборонцев — Олега и тебя. И если в Олеге однозначно был виден несгибаемый боец, командир, который не дрогнет и не отступит. То ты в моих глазах наполнял Оборону совсем в ином качестве — совсем еще мальчик, почти ребенок (с моей точки зрения), хрупкая тростинка — ты был готов идти и отстаивать свою свободу, ничего не боясь. Ребенок, лучше многих взрослых мужиков сумевший понять, что является, действительно, главным в жизни мужчины.

....

И вот ты, Ваня, "повзрослел"... Ты теперь, как большой, пьешь неделями, не просыхая. Ты ушел из Обороны. Ты беседуешь "за жизнь" с Мишей Леонтьевым в кабаках. Ты цитируешь Смоляка. Ты отрываешься в асоциальных трэшах группы Война, а затем с ними ссоришься и начинаешь им пакостить.

Ты деградируешь, Ваня. Ты убиваешь в себе то лучшее, что в тебе было, и чего ты по младости не способен был оценить. Мне очень грустно это наблюдать...

....

Мы ведь все равно победим, Ваня. Жаль только, что без тебя...