Зашел сейчас на минуту в кафе, а там по телевизору Хворостовский с артистично отвисшей нижней губой, сильно похудевший Игорь Крутой за пианино и восемьсот штук виолончелисток, если понимаете, о чем я.

Вот вам и весь диссонанс.

Потом началась рекламная пауза, где Кобзон пел про Штирлица, и все, было, расставилось по местам. Да не совсем. Ведь Крутой - вовсе не Таривердиев, а Кобзон - вовсе не Хворостовский.

В общем, голова у меня закружилась от всего этого музыкального многообразия. Вышел я на улицу и включил в наушниках банальную Руби Тьюзди. Там, по крайней мере, все честно и внятно.