Nihil novi sub sole
Сейм и Рада, круль и гарант. Историческая колонка в "Газете по-киевски".
Ее замысел родился у въезда на военный полигон за селом Старое, превращенный в охотничьи угодья для генералов - когда я увидел, как охранник холопски угодливо открывал ворота начальству. Переодеть бы их всех в жупаны - получилась бы жанровая сценка из времен, по которым так тоскует наш президент.

Мутное время, или «ничего нового»

Нынешние времена в Украине неуловимо напоминают эпоху заката Речи Посполитой, с ее междоусобной смутой, всевластьем коронных гетманов и вельможных магнатов. Большинство из нас знает об этой эпохе разве что по романам Генрика Сенкевича, экранизированным польским режиссером Ежи Гофманом – но она очень похожа на нашу действительность.

Дворянская республика, управлявшаяся шляхетскими депутатами на многочисленных сеймиках и общем сейме, выбиравшем амбициозных, но ограниченных в правах королей, жила в режиме постоянного политического конфликта. Закон «Nihil novi» – «ничего нового», запрещал королям принимать новые законы без согласия шляхты.  «Республиканский парламент» – сейм, выбирался как минимум раз в два года – однако король имел право созыва чрезвычайного сейма, и мог пользоваться им без особых стеснений. Законодательные постановления сеймов именовались «конституцией». «Свободное вето» — знаменитый принцип парламентского устройства Речи Посполитой, позволял любому депутату прекратить обсуждение вопроса и работу сейма вообще – причем, впервые в истории этим правом воспользовался представитель Киева Адам Олизар.

Решение, принятое «парламентским» большинством против желания меньшинства считали нарушением принципа политического равенства, и, как правило, спускалось на тормозах. Больше того, шляхта имела права на «рокош» – узаконенный бунт против неугодного правителя. С другой стороны, избранные шляхетскими депутатами короли безуспешно пытались установить в стране режим личной диктатуры, которая позволила бы им избавиться от депутатской опеки – но сил на это у карикатурных монархов никогда не хватало.

Знакомо? Но главное сходство со смутными временами заключается в том, что борьба за права между шляхтой и королем всегда проходила на фоне бесправия большинства граждан страны – поляков, украинцев, литовцев, евреев и белорусов. Политические разборки магнатов никак не касались «посполитых» крестьян, цеховых ремесленников, или жителей торговых местечек. Они узнавали об этом лишь по традиционно плохим новостям: о знакомом нам росте цен, о новых податях-налогах и о новом «беспределе», который учинил тот или иной вельможа из партии сейма или короля, заранее уверенный в безнаказанности своих действий. Шляхта именовала простолюдинов «собачьей кровью» и «быдлом», обращаясь к ним в полном соответствии с этими терминами – совсем как сейчас. Сказочная роскошь магнатов контрастировала с общей безнадежной бедностью и запустением. Блестящие конные выезды гетманов и князей тащились по немощеным дорогам, среди неказистых хат – будто автокортежи чванливых олигархов и чиновников наших дней. Страна нищала, балансируя на грани краха – до тех пор, пока гражданская война шляхты вместе с бунтами отчаявшегося народа не поставили на ней жирный крест.

Конечно, эта поучительная история ничему не научит наших дерущихся между собой панов. Однако о ней стоит помнить страдающим от их разборок холопам.