Как я поступала в театр
В дискуссии у v_kolmanovsky@lj вспомнила одну историю, которую, я думаю, sapunov@lj вновь окрестит микромемуаром.
В институте я много КВН-илась, креатив из меня так и пёр, ведь в 16 лет я попала во взрослый студенческий мир. В то время на лекции по высшей математике я еще ходила в мини юбке и белых гольфах. Голенастая такая студенточка с прической а-ля Анжела Дэвис.
И вот в институте вывесили объявление, что самодеятельный театр миниатюр при доме офицеров набирает артистов для постановки пьесы Шварца "Дракон". Дело было в 1978 году.
Я загорелась идеей участвовать в конкурсе.
Отнеслась к этому весьма серьезно: открыла собрание сочинений Маршака и выбрала стихотворение А. Милна "Баллада о королевском бутерброде".
С выученной балладой я пришла на конкурс.
Меня удивило, что я оказалась единственной претенденткой. Остальные почему-то сгруппировались не в зрительном зале, а на сцене и о чем-то переговаривались. Но я не унывала - почти всех я знала, они учились на два курса старше меня и участвовали в КВН-е.
Наконец, все спустились со сцены, видимо, удовлетворенные переговорами, и председательствующий спросил:
- Кто хочет выступить?
Как приличная ученица, я подняла руку.
- Прошу! - сказал председатель.
Я вышла на сцену и начала декламировать "Балладу о королевском бутерброде".
Помните?
Король - его Величество,
Просил её Величество,
Чтобы её Величество
Спросили у молочницы:
"Нельзя ль доставить масла
На завтрак королю?"
Придворная молочница
Сказала: "Разумеется.
Схожу, скажу корове,
Покуда я не сплю!"

Я прыгала по сцене, изображала попеременно короля, королеву, молочницу, корову... Мне нравилось, как я играю, как я читаю. На публику я не смотрела.
А публика не смеялась и даже где-то скучала.
Когда я закончила декламацию и вся взмыленная, спустилась со сцены, уверенная в успехе, мне предложили дожидаться за дверью. Все по-взрослому.
Наконец, один из сидящих в зале вышел и сообщил, что я не принята. Я спросила, почему?
- Во-первых, ты имела нахальство представить стихотворение, которое читает со сцены сам Юрский, - ответил он и покачал головой в знак осуждения. - А во-вторых ты картавишь. Нечего нам тут устраивать филиал Тель-Авива.
При этих словах я разинула от удивления рот и стала смеяться. Сидящие в зале имели фамилии Суперфин, Перельштейн и иже с ними. Других фамилий не было.
Таки они были правы. Я, допустим, в Тель-Авиве. А их тут нет.