| 1:13p |
Неволновой резонанс
Достаточно часто мне случается встретить у любимых, не слишком любимых, или даже у ненависных мне авторов тексты, в чём то родственные каким-либо текстам моим. Причём, как правило, находя такие тексты, я понимаю, что ни о каком взаимствование речь идти не может.
Это явление легко бъяснимо, в том случае, если похожие по настрою тексты лежат близко хронологически. Однако часто случается, что и во времени подобные стихи отстоят друг от друга весьма ощутимо. Не знаю, как кому, а мне это явление кажется слабо объяснимым.
То бишь две совершенно разные личности, находясь в двух совершенно разных средах, вдруг выдают, пусть не одно и то же, но... Короче, вероятность таких совпадений мне представляется минимальной, и я думаю что это явление заслуживает, если не отдельного исследования, то по крайней мере внимания. Мне кажется, что гораздо вероятней обнаружить на Марсе, возникшее в ходе выветривание лицо незадачливого Кени.
Помоему, существование этой штуки намекает на наличие некой единой ткани языка, натянутой поперёк пространства-времени, и существующей
независимо от них обоих. Поэтому я начинаю новую серию постов, в которых буду приводить резонирующие тексты максимально далёких друг от друга авторов. Пока свои и чьи-то ещё, потом, как пойдёт.
Вадим Калинин
***
Промозглые углы и газовое пламя.
В единственном кафе засели палачи
Собака под столом с закрытыми глазами
Плывёт в свой сучий рай от запаха мочи.
На женщинах чулки, платки и плёнка мыла,
На женщинах жара и взгляды дураков.
А крабы, да клещи уходят в недра ила,
Хватая за бока больших слепых мальков.
Коричневый пилот в окошке самолёта.
Хорошее лицо и куртка на болтах.
Под крыльями его безбрежная зевота,
Дымящийся пейзаж в машинах и зонтах.
приблизительно 1993
Мариана Гейде
***
Светает — и, отара за отарой,
Трамваи узкобедрые пошли,
Включив предусмотрительные фары,
Бегут из недр вздыхающей земли.
Понятно: белый пар от трехполосной трассы,
Безвредные фонарные столбы —
Все изготовилось. Покой шестого часа
Сменяет шевеление ходьбы.
И только летчик спит с открытыми глазами
На той необоримой вышине,
С которой каждый путь, произведенный нами,
Не более чем трещина в стене.
1996 |