На зелёной линии есть такое правило...
...Выходи из вагона, если не вставивило.
Сижу на балконе, до пояса голый смотрю, как вяло шевелится в тёплой воздушной мути листва огромной плакучей ивы. За спиной грохочет. Это ацкая группа "Окраина", новое чудловищное детище Андрея Родионова. Я далеко не равнодушен к звучащей "музыке". Я помахиваю черепом, отбиваю ритм кулаком, и время от времени сплёвываю с балкона вниз. В это время, в спине у меня, по обе стороны позвоночника, бегут серебристые, холодные, щекотные змейки. Последний раз приход такого типа и такой мощности от самой обыкновенной музы, я испытал, прослушивая в возрасте восемнадцати неполных лет песню "Глупая Ленивая Пуля" группы Матросская Тишина. Короче, это очень странный, очень грубый и очень вкусный лингвомузыкальный приход.

Андрей Родионов - поэт одной поэтики. Он эксплуатирует один, пускай и на редкость сложный, метод работы с речью. Это не самая благодарная позиция. Эффект ожидания, сначала выигрышный маркетингово, через какое-то время оборачивается к автору гузкой, и слушатель, зная, что именно услышит в следующее своё свидание с автором, становится менее активен. Одни авторы смиряются и меняют погоны экзопопулярных на лычки привычно-стабильных, другие нет. Андрей Родионов не смиряется. Каждый год он находит новый, более любопытный, яркий и стильный способ подачи материала. Оттого группа "Окраина", наряду с новыми текстами Андрея презентует и старые, многие из которых я знаю наизусть. Однако в форме "Окраины" всё это звучит с новой суровой и ясной оригинальностью.

Что главное для меня в Андрее и его творчестве. Отнюдь не его брутальность, и даже не его жутковая виртуозность в обращение с тектом и сценическим образом. Главное для меня то, что где-то в глубине агрессивного, серооранжевого, созданного им мира, в самой гуще каши гаражей и многоэтажек, существует огромное, пульсирующее чудо. Если идти по вечернему, скажем, Бирюлёво, имея в плеере "Окраину", то всё время мерещится, что вот сейчас, за следующим серым, закрывающим горизонт жилым ящиком, откроется таинственное сердце всего этого, похожее на огромную, светящуюся мертвенным серебристо-синим светом, гигантскую, размером со стадион ручейную гидру.