Если не мы, то кто?

О социальности разума

К. Поппер Открытое общество и его враги, т.2:

Для того, чтобы быть несколько более точным, лучше определить рационализм в терминах определенного практического подхода или поведения. Тогда мы сможем сказать, что рационализм — это расположенность выслушивать критические замечания и учиться на опыте. Это, по сути дела, позиция, которая предполагает, что «я могу ошибаться, и ты можешь ошибаться, но совместными усилиями мы можем постепенно приближаться к истине». Это позиция, которая не расстается легко с надеждой, что такими средствами, как доказательство и систематическое наблюдение, люди могут достичь соглашения по многим важным вопросам. Эта позиция также предполагает, что даже в том случае, когда требования и интересы людей расходятся, они нередко могут обсуждать многие свои претензии и предложения и достигать — может быть, с помощью арбитража — компромисса, который в силу своей беспристрастности будет приемлемым для большинства, если не для всех. Короче говоря, рационалистическая позиция, или, как ее можно назвать, «позиция разумности», очень близка к позиции науки с ее уверенностью, что в поисках истины мы нуждаемся в сотрудничестве и что с помощью доказательств можно добиваться некоторого приближения к объективности.

... Как и язык, разум есть продукт социальной жизни. Робинзон Крузо, если бы его выбросило на необитаемый остров в раннем детстве, должен был бы обладать незаурядным умом для того, чтобы справиться со множеством трудных ситуаций, но при этом он никогда бы не смог изобрести ни языка, ни искусства аргументации. Хорошо известно, что мы часто спорим сами с собой, но это привычно нам лишь потому, что мы научились спорить с другими, причем научились больше считаться с аргументами, чем с личностью оппонента. (Последнее соображение, конечно, не имеет значения, когда мы спорим сами с собой.) Следовательно, мы можем сказать, что. обладаем разумом, как и языком, для общения с другими людьми.

Тот факт, что рационалистический подход принимает во внимание прежде всего доказательства, а не личность доказывающего, имеет далеко идущие последствия. В соответствии с этим фактом, мы должны признавать всякого, с кем общаемся, потенциальным источником доказательств и разумной информации, устанавливая тем самым то, что можно назвать «рациональным единством человечества».

Данное высказывание хорошо оттеняет одну из проблем современной России, обозначенную Аузаном (см. его лекции на polit.ru): социальные капитал в стране сильно деградировал после последней революции и в настоящее время его уровень очень низок. Другими словами, люди в России не верят друг другу, и это уже мешает налаживать жизнь в стране.

ИМХО, приведенная выше цитата из Поппера, которую можно прочитать как разум = рационализм = социальность дает ключ к данной проблеме. Действительно, альтернативой разуму является иррационализм, характерной особенностью которого является отсутствие общего для всех внешнего референса, отсутствие объективности. Это приводит к «конденсации» людей с таким типом сознания вокруг авторитетов, и толканию авторитетов пузиками в попытке выяснить, кто из них более авторитетен. Такая фрагментация общества может продолжаться до атомарного состояния. Чтобы иррационализм стал средством роста социального капитала, должен образоваться один «папа», с ликвидацией всех остальных авторитетов. Тогда у людей появляется внешний референс для поиска компромиссов друг с другом.

Получается, что тройка социальный капитал, иррационализм и свобода несовместимы. Иррационализм в рамках свободного общества ведет к деградации социального капитала. Социальный капитал может быть совмещен с иррационализмом лишь при одном авторитете, т.е. ценой потери свободы. Если мы хотим иметь социальный капитал и свободу – надо «задвинуть» иррационализм, и поддерживать рациональность.

Таким образом, гражданское общество, по сути являющееся презентацией социального капитала, может развиться лишь в рациональном свободном социуме.