Если не мы, то кто?

Нация: В плену врага своего...

Ремизов, разговаривая о национализме, оперся на подход К. Шмидта о необходимости «врага» для национальной идентичности. Где-то рядом находится и еврейская классика: «Нация — это общность людей в прошлом, объединенная в настоящем против общего врага» (Теодор Герцль). С.Хантингтон в книге «Кто мы?» также указывает на естественность вражды в деле становления наций [1].

С другой стороны Гидденс, отмечая важность «инаковости» в деле становления коллективной идентичности, отнюдь не зацикливается на вражде. Для него все вполне может ограничиться чувствами «соседства» [2].

При сравнении подходов возникают следующие идеи:

Наблюдаемая разница может быть общим отражением разницы мироощущения «Остров-Материк», Англия-Германия. Подход Гидденса четко ассоциируется с знаменитым британским «Нет постоянных врагов и друзей. Есть постоянные интересы».
Английский подход является более общим: нация как проект => цели проекта => конфликт интересов => «размежевание» и продавливание своих интересов... При этом «размежевание» не обязательно доводить до вражды. Более того, такой подход - более либеральный: люди оставляют себе для политики больше степеней свободы...
Несмотря на последнее, с завидным постоянством люди выбирают путь вражды. Что это? Ограниченность, связанная с невысокой личной ценимостью свободы? Или действительно, вражда человека к иному является психологическим правилом, а англичане – исключение? (И я, кстати, урод тоже...)

[1] С. Хантингтон Кто мы? Вызовы американской национальной идентичности.- М.: Изд-во АСТ, 2004.- 635с.- С.61.

[2] A.Giddens Europe in the global Age.- Cambridge: Polity Press, 2007.- 246p.- P.221.