Суверенное: О качествах институтов
Одна из явных «прорех» в шмиттовской концепции суверенитета (определяющее качество которого тот связал с возможностью введения чрезвычайного положения) вылезает из распределенности социальной жизни: если мафиози в зоне своей ответственности вполне может установить режим чрезвычайного положения, то является ли такой мафиози сувереном? И как в этом случае суверенитет такого мафиози совмещается с суверенитетом главы государства?
С другой стороны идея Шмитта уж очень хороша. Попробую-ка я «поиграться понятиями», чтобы перевязать все из нее лезущее в какой-то логически непротиворечивый комплекс. Для этого придется начать сначала. Посмотрим внимательнее на такое понятие, как институты.
Институты – это система социальных норм (писанная и неписанная) существующая в обществе. Стандартный подход к институтам исключает распределенность данного понятия, что не всегда адекватно. Поэтому, включив в рассмотрение территориальные и социальные измерения, перейдем к понятию институционального поля общества (ИП). Данный переход вполне оправдан с точки зрения решаемой задачи, ибо институты в соседних областях могут отличаться друг от друга, как и институты в разных социальных стратах.
Следующий вопрос – соотношение законодательства и институтов. В принципе законодательство – это часть ИП, но особая часть, выполняющая там некоторые очень специфические функции. Например известно, что если у людей не возникает проблем при выполнении какого-то действия, то закон в этом месте социального поля и не нужен – все вполне хорошо идет по понятиям. Соответственно, законы возникают вместе с конфликтами – если в ИП есть «сборка», т.е. в некотором месте социального поля разные акторы понимают актуальные понятия по разному, то требуется урегулирующее воздействие авторитетов – письменный текст, определяющий «правильный» институт для данной конфликтной зоны. Получается, что законодательство – это «утюг», разглаживающий «сборки» ИП.
Один из источников «сборок» – миграция. Новые общины, проникающие на территорию, несут с собой и свои институты, которые могут отличаться от автохтонных.
Другой источник «сборок» – это развитие общества. В какой-то момент какая-то группа людей может обнаружить, что старые понятия более не соответствуют их моральному чувству. Например, зачем продолжать есть людей, когда свиней стало хватать на всех? Возникает «сборка» ИП, ибо есть еще и консерваторы, которые не могут поступиться принципами.
Как вариант последнего возникает воздействующая функция законодательства – некое меньшинство показало социальную эффективность найденного ими института, и общественные авторитеты решили распространить данный институт на всех.
И необходимый к принятию во внимание вариант последней функции – рожденный в головах некоего меньшинства идеал-утопия требует определенного рода законов, которые надо ввести немедленно в целях достижения обществом данного идеала.
И тут мы обнаруживаем, что последний вариант управляющего воздействия порождает законодательные тексты, которые находятся в отрыве от ИП социума. Приходим к понятию демонстрационного законодательства – законы сами по себе, а институты (и жизнь людей) – сами по себе. Соответственно, если в обществе нет законодательных демонстраций, то будем называть его ИП самосогласованным. Если же таковые присутствуют, то ИП такого общества будем называть «рваным».