Лингвистическо-советологическое: о псевдонимах
Особая черта советского стиля - введение второго означающего. То есть, между "именем" и "вещью" стояло ещё одно имя.

Например, "партийный псевдоним", как бы и заменявший фамилию, но всё-таки не совсем. В частности, "настоящую фамилию" полагалось всё-таки знать. Так, всем было известно, что Ленин - это Ульянов. На обложке ПСС Ленина тщательно воспроизводилась его подпись: Ульянов (Ленин). То же самое о Сталине: все знали, что он Джугашвили,

Другой пример - пресловутый "Октябрь". Понятно, что "Октябрь" был своего рода партийной кличкой "ноября". При этом "ноябрь" был не менее сакрален: ведь "старый стиль" отменили большевики, и это был признак "новых времён"^[1]. Таким образом, "Октябрь" перешёл именно что в категорию "партийных кличек" 7-го Ноября.

Третий, самый тонкий случай: Красная Площадь. В детстве я был уверен, что её переименовали большевики (которые вообще всё переименовывали), а на самом деле она называлась какой-нибудь "Старомалосольной" (в ту пору русские названия улиц и площадей мне, советскому мальчику, казались "кривыми-косыми-неровными"). Потом я с удивлением обнаружил, что площадь всегда называлась Красной. Но при большевиках это название прибрело совершенно другой смысл: "красное" в смысле "советское", "большевистское". Таким образом, название "Красная Площадь" стало псевдонимом её настоящего названия - "Главно-Советская Площадь". Каковое ощущалось кожей и подразумевалось - но не произносилось вслух.

---

[1] Сейчас мало кто помнит, что в официальной советской историографии в традиционной схеме "Древность - Средневековье - Новое Время" выделялось ещё и "Новейшее время" - с 1917 года.

)(