жизненное, типо
Есть вещи, которые в принципе нельзя сделать одному. "Только все вместе", и то ещё вопрос, выгорит ли.

Но вот какая незадача - их невозможно начать "всем вместе". Потому что не договорятся, потому что друг другу не доверяют, потому что ещё тысяча всяких важных причин.

Поэтому начинать надо в одиночку.

Но тут есть своя закавыка. Такую позицию легче всего занять "одиночке по жизни" - например, злобному мизантропу. Который как раз на той стадии, когда начнут "присоединяться", окрысится и уползёт в нору.

А человек компанейский и готовый работать в коллективе не сможет выжить на самой первой стадии - когда весь коллектив состоит из одного человека.

Своего рода протезом является изобретение воображаемого "мы"^[1]. "Представь себе, что ты в хорошей компании, и работай". В обществе "духов и предков" (или "авторитетов и потомков") работается неплохо. Но опять же - воображаемая компания "идеальных соратников" может легко заменить реальных, у которых свои тараканы, свои амбиции и так далее.

Это всё я пишу, поговорив по телефону со старым институтским приятелем.

"Костя, ну давай сделаем то-то и то-то". - "Хорошо, давай встречаться". - "Ты же знаешь, я никуда не выхожу". - "Нет ножек, нет шоколадки". - "Ну вот ты опять... Мы же с тобой... Я тут недавно думал, как мы бы могли..."

Я ему, конечно, друг - но воображаемый. Реальный Крылов ему нужен, чтобы освежать в памяти этого призрачного приятеля. С которым бы он мог. А так - живёт на остатки однажды доставшихся денег и некоторые побочные доходы. Читает книжки, пишет "в стол". Может, уже и не пишет - не уверен, но скорее всего уже не пишет, а может и не читает. Может, уже и пьёт, - не знаю точно, раньше вроде не пил.

А ведь у него вместо костей таланты, а вместо сухожилий способности. И амбиции в норме, выше нормы. Но у него сложилась слишком хорошая компания друзей-приятелей: несколько мертвецов, несколько удалённых друзей типа меня, нерождённые дети, юношеская любовь-до-гроба и некоторые литературные персонажи. "Живые - фи".

Я бы этого не писал, но человек не читает интернета, так что - - -

[1] Кстати, это хорошо прослеживается в текстах Ницше - эти его бесконечные "мы, филологи", "мы, одинокие" (какой оксюморон), "мы, европейцы" (а вот это ныне близко к реализации, но тогда и в заводе не было).

)(