О прогнозах: Лем о троллинге
Плохой предсказатель предсказывает не то, что сбывается. Более-менее средний – что-то похожее на то, что реализуется на самом деле. Хороший – попадает в точку. А бывают случаи, когда предсказывается какое-то явление, предсказывается очень точно, в деталях и подробностях, причём автор предсказания вовсе не имел в виду что-то предвидеть. Не знаю, считать ли такое предсказание отличным или же очень плохим.

Ну вот например. Станислав Лем в «Осмотре на месте» описывает общество, где – в силу постоянного вмешательства сверхмалых наноботов – никто никому не может нанести существенного вреда. То есть можно ударить – но противнику больно не будет. Убить – нереально. И вот как у него выглядит этот мир:

Из-за живой изгороди вышел малыш - не старше, чем те, и что-то стал говорить. Его не слушали, тогда он принялся передразнивать играющих, все грубей и грубей, пока не вывел их из себя. Они бросились на него, но, хотя они были выше и шли втроем на одного, он вовсе не испугался, и неудивительно - они ничего не могли ему сделать. Не знаю, что парировало их удары, но этот мальчишка, самый маленький из них, спокойно стоял посреди напирающих на него, рассерженных уже не на шутку детей; в конце концов все вместе они опрокинули его и принялись по нему прыгать. Но он словно бы стал скользким, как лед, и они падали; напрасно пытались они держаться друг за друга или прыгать с разбега.
Перед тем гомонившие, дети вдруг замолчали и начали раздеваться, чтобы разделаться с обидчиком голышом. Двое держали его, а третий, связав из шнурка петлю, забросил ее на шею жертве и затянул. Я непроизвольно рванулся с места, но не успел я встать, как шнурок лопнул.
Тогда эти мальцы пришли в настоящее бешенство. В песочнице началась такая кутерьма, что взметнулось облако пыли. Из него поминутно кто-то показывался, чтобы поднять валяющуюся возле песочницы лопатку или грабельки, и с занесенной рукой бросался на неприкасаемого.
Я видел, как ярость детей превращалась в отчаяние. Один за другим, отбрасывая в сторону свои игрушечные инструменты, они выбрались из песочницы и уселись на газоне поодаль друг от друга, опустив головы. Малыш встал, он бросал в них песком, подходил к сидящим, смеялся над ними, пока, наконец, один из них не расплакался, порвал на себе костюмчик и убежал. Несостоявшаяся жертва потопала в другую сторону.
Остальные долго собирали свои вещи, потом присели на корточки в песочнице и что-то там рисовали. Наконец и они ушли.
Я встал и через голову девчушки, которая по-прежнему невозмутимо опрокидывала свои куличи, глянул на оставленный детьми рисунок: неуклюжий контур фигуры, рассеченный вдоль и поперек глубокими ударами лопатки.

А ведь это очень точное, подробное, и, кажется, первое в истории описание троллинга. Приход тролля в песочницу (как точно выбран образ, однако), начало атаки, типичная реакция публики, глумление тролля, его финальное торжество, уход, и, наконец, символическая казнь ушедшего тролля оставшимися, иногда с вывешиванием фотожаб и прочих таких вещей. «Как наяву». А ведь в восемьдесят втором году писано (Usenet появился в восьмидесятом, и Лем о нём, разумеется, знать не знал).

)(