| Скромность: генезис и праксис. Часть 1 |
[20 Jun 2009|03:21am] |
Вчера ночью я со зла накатал довольно длинную телегу на всякие темы, и в частности, помянул об известном аргументе против всякого организованного действия: "они, небось, пиарятся":
...Допустим, жертва – годовалая девочка, невинная и чистая даже по самой-самой строгой совести.А тогда у нас в загашничке ещё претензийка – а КТО её защищает? Какие-то «русские правозащитники»? А ЧИСТЫ ЛИ эти русские правозащитники? А вдруг они фашисты? А вдруг они стрекулисты? Ах, не фашисты, не стрекулисты, не велосипедисты, везде справки? Лаааадно, тогда займёмся морально-нравственным анализом их деятельности. Ну вот хотя бы: а вдруг эти ребята – страшно подумать!!! – хотят себе ПИАРУ? Ну хотя бы привлечь к себе внимание, сторонников набрать? А-а-а-а, какая грязь, какая нечистота помыслов! Вот если бы они в полной и абсолютной тайне помогали бы, шифруясь, тогда да, тогда они были бы чистые и можно было бы их слегка, сдержанно одобрить. А так – нет им веры, раз они не таятся в ночи, или уж тем более о себе сами что-то говорят и пишут! Зато милиция-то какая скромная, следователей не видно и не слышно, приговоры как-то сами приговариваются, безо всякого этого пиару. А где скромность – там и честность, это же всем известно. А то ишь, грязными руками… или недостаточно мытыми… или мытыми, но всё равно, вдруг на этих руках пушинка, пылинка? Неееет, не надо нам такой нравственной антисанитарии, только стерильные руки имеют право спасать утопающих.
И надо же: прямо с ходу на ту же тему у ![[info]](http://lj.rossia.org/img/userinfo-lj.gif) soberminded@lj:
По поводу последних громких процессов и вообще
По экспертным оценкам количество правых политзаключенных (88% из них скинхеды) в России уже перевалило за 1000 (тысячу) человек. Задумайтесь, это очень серьезная цифра! Для кого-то она даже может оказаться шоком. И их количество растет в геометрической прогрессии. Принцип палочной системы хорошо известен - в текущем месяце количество раскрытых преступлений и посаженных экстремистов должно быть не меньше чем в прошлом, а в следующем месяце начальство потребует улучшить показатели.
Как минимум, что в сложившейся ситуации можно и должно сделать - это наладить хоть какую то правозащитную деятельность. Что собственно мы и пытаемся сделать, организовав проект Русский вердикт. Мы, кстати, призываем людей активно присоединяться к нам - способов сконнектиться предостаточно. Работы на самом деле очень много, а волочить всё реально приходится на себе нескольким людям.
И хотелось бы отметить вот что. Мы физически не можем помогать всем и вписываться во все громкие процессы. Критерий нашего участия прост - к нам обратились подсудимые, их адвокаты, родные, близкие, друзья за советом, с просьбой помочь, с вопросом, с предложением и т.д. Мы, конечно же отзовемся и приложим все силы. Родители Владимира Макрова кинули клич в интернете "люди, помогите!". Люди взялись и помогли. Всем миром собрали деньги на сайт, провели информ-кампанию и всё сопутствующие дела. Если бы они обратились к общественности за помощью раньше - до приговора, уверен, был бы совсем другой вердикт. Русский вердикт.
Поэтому не надо меня спрашивать, почему мы не беремся представлять интересы терпил в деле "черных зябликов" или как их там. Почему мы не занимались делом Баламута и так далее. От терпил в деле зябликов не было никаких цинков для общественности, никаких маячков. А они в Москве живут, не в Екатеринбурге чай. Значит им и так всё нормально. В какое-нибудь такое или подобное дело впишешься из лучших побуждений, а тебе потом ещё и предъявят - вы влезли и всё испортили, если бы не вы, ух бы мы тогда... С Баламутом примерно то же самое. За 2 недели до приговора он прислал письмо одному правому публицисту с просьбой о помощи. Трудно что то сделать за 2 недели до приговора, особенно если обратились не к тебе, а инфу ты узнал через третьи руки. Баламуту через тюрьму мы передали, что есть такие мы - русские правозащитники - от него просьб не последовало. Поэтому говорю всем на будущее - проявляйте инициативу. Обращайтесь, пишите, звоните, мы всегда открыты и всем рады. При этом помните, что чем раньше вы обратитесь, чем на более ранней стадии дела, тем больше шансов чем то реально помочь. Вот как то так всё обстоит...
И к этому - исчерпывающий, имхо, комментарий Наташи Холмогоровой:
О вреде скромности (заметка на полях)
Одно из самых страшных обвинений, которое может услышать (и часто слышит) человек моего рода занятий - обвинение в пиаре. "Они пиарятся! Это все у них ради пиара! Дела на копейку, а шума на сто рублей!" - и т.д. Предполагается, что благородное дело всегда совершается втихомолку, так, чтобы левая рука не знала, что делает правая. А если оно сопровождается "хвастовством" или, тем паче, "выставлением себя напоказ", то это сразу уничтожает всю его моральную высоту.
Однако вот здесь камрад soberminded@lj, занятый сейчас аналогичной работой, доходчиво поясняет, почему пиар для правозащитников является технической необходимостью.
Если даже скинхеды, люди активные и "опасно ходящие", зачастую не подозревают о существовании правозащиты и о том, чем она им может быть полезна, за помощью не обращаются вообще или обращаются слишком поздно и не туда - кольми паче это относится к обычным гражданам!
Чтобы кому-то помочь, для начала необходимо, чтобы человек, которому нужна помощь, к нам обратился. Причем не тогда, когда уже суд идет вовсю (на этом этапе обычно уже мало что можно сделать), а когда его неприятности только начались.
Для этого и нужен пиар.
Но это прагматическая сторона дела, а есть ещё и духовная.
Дело в том, что все эти «ой, они там пиарятся», «да как же это он выставляется», «много они там о себе понимают» и так далее – всё это опирается на одну святую, пахучую идею.
Звучит она так: СКРОМНЕЕ НАДО БЫТЬ.
Надо скромнее быть. Не высовываться, не лезть. Сделал что хорошее – молчи, не показывайся, и уж ни в коем случае не жди благодарности, а сам будь благодарен, что тебя за твоё добро с говном не съели. Не смей ждать и хотеть благодарности или восхищения – этого НЕЛЬЗЯ, в принципе. Этого нельзя даже для больших начальников: дурковать можно, срать на головы можно, гадить и срать можно, а вот хорошего ничего делать нельзя, разве что опять же тишком, тайком – потому что благодарность и восхищение запретны. Архизапрет - считать себя хорошим. Как это ты хороший? Ты сука, такая же, как и мы все, сука и говно, говно и сука, а если ты не хочешь себя признавать говном и сукой, значит, ты вдесятеро говнистее всякой суки и в сто раз сучее любого говна, и тебя надо опомоить тысячу раз, гадёныша и сучёныша, потому что ты ЗАЛУПНУЛСЯ, и ваще - МНОГО О СЕБЕ ПОНИМАЕШЬ, а вот этого нельзя прощать никому и никогда, а то бля нахуй!..
Ну что ж. И эту светлую идею разъясним. Предупреждаю - буков будет много.
* * *
Само понятие «скромности» в советорусском его варианте - это так называемая «превращённая антиценность». Если подробнее – это элемент рабской морали, навязанный свободным людям насилием и обманом, причём роль последнего не меньше, чем первого.
Начнём с начала. Рабская мораль и в самом деле существует, и это не выдумка Ницше. Правда, сам Ницше имел об этом явлении представление весьма слабое.
На самом деле рабская мораль – это осмысленный и продуманный компромисс между требованиями господ и наукой выживания рабов. Разбирать весь этот комплекс мы сейчас не будем. Но вот о скромности поговорить стоит.
Одно из основных умений хорошего раба – это умение быть незаметным, «не отсвечивать». Умение это полезно как для господина, так и для самого раба. Поэтому оно высоко ценится обоими сторонами.
Начнём с господских хотелок. Господину принадлежит труд и время раба, но не сам раб. Просто потому, что сам раб – его тело, мысли, желания и так далее – господину совершенно не нужны. Ему нужны ТОЛЬКО услуги раба. Всё остальное ему не нужно - а, значит, и не имеет права на существование. Идеальный раб должен был бы быть НИЧЕМ – этакой прозрачной невидимой силой, которая «всё делает», но сама не занимает даже места, и даже воздухом не дышит. Присутствие раба, его взгляд, его голос – всё это ОСКОРБЛЯЕТ господина, и он терпит это безобразие лишь потому, что «деть куда-нибудь» тело и разум раба, сохранив при этом его полезные свойства, невозможно чисто технически. Однако раб должен ДЕЛАТЬ ВИД, ЧТО ЕГО НЕТ. Хороший раб не должен смотреть на господина, не имеет права к нему обращаться первым, он должен «убирать себя из вида» и НЕ ПОПАДАТЬСЯ НА ГЛАЗА лишний раз. При этом, конечно, он должен быть готов к услугам, как только понадобится – это само собой. Но вот ПРИСУТСТВОВАТЬ он – не должен.
Потому-то работа, делаемая рабом не принадлежит ему даже символически. Раб не имеет права даже подумать, что нечто «сделал он» - за исключением ситуации, когда нечто сделано плохо, и нужно найти виновного для наказания. Но и тогда речь не идёт о сделанном: раб может нечто НЕ СДЕЛАТЬ (напортить, недоработать, ошибиться), но «в положительном смысле» он не может ничего сделать. Паки и паки раб не смеет ГОРДИТЬСЯ сделанным: ведь это прямое посягательство на права господина. Сказать – «вот эту грядку я вскопал, смотри как аккуратно получилось» - раб не смеет (разве только другому рабу, и очень тихо). Даже награда рабу даётся не за его труд (сказано же, рабу его труд не принадлежит ни в каком смысле) а как беспричинная милость, «под хорошее настроение». «Сегодня недурной вечер… вино неплохое... Цинтия прислала записку, что любит и ждёт... а, Псевдол, ты тут... на тебе сестерций, лови!» Всякая награда рабу – НЕЗАСЛУЖЕННАЯ, и раб должен униженно радоваться – именно так, униженно радоваться, тут важны оба слова в их единстве – любому грошу, хоть тысячу раз «заслужонному», потому что раб на самом деле не заслуживает абсолютно ничего. Сама идея, что раб заслуживает награду, подрывает основы отношений раба и господина.
Это с одной стороны. А с другой – есть лукавая мудрость раба. Состоящая в том, что хозяин не любит видеть бездельничающего слугу и всегда придумает ему какую-нибудь работу. Поэтому лишний раз попадаться на глаза хозяину - глупо. Загоняют как сидорову козу, да и с придирками. Однако «просто прятаться» тоже нельзя: непослушание и отлынивание наказуемы. Поэтому надо уметь прикидываться шлангом, сливаться со стеной, растворяться в воздухе. Чтобы хозяин смотрел СКВОЗЬ тебя, как сквозь стекло – и не видел. Ну а как «сам вспомнит» - ан вот он туточки, стоит, очи долу, весь воплощённое «слушаю и повинуюсь».
Это, конечно, высокий класс. Класс пониже – НЕ ВЫСОВЫВАТЬСЯ. Ну, не попадаться на глаза ЛИШНИЙ раз. Ну например: не приставать к хозяину со своими проблемами, например – потому что проблемы раба хозяина не волнуют, а вот то, что раб разинул пасть и отнимает хозяйское время – за это можно и на конюшню отправить наглеца… Или – уметь одеться нужным образом. Ни в коем случае нельзя одеваться сколько-нибудь богато, красиво, или, Боже упаси, элегантно – за такое выделывание сразу на конюшню. Но и лохмотья не всегда уместны – потому что они в некоторых ситуациях тоже останавливают взгляд хозяина. Камуфляж в прямом смысле этого слова тоже исключается: хозяин, если ему всё-таки понадобится раб, должен увидеть его с первого же взгляда… Так что же? А надо быть одетым во что-то такое, чтобы – БЕЗ ПРЕТЕНЗИЙ. Чтобы с первого взгляда было ясно – это безобидное, жалкое существо, которого тут «вроде даже как бы и нет».
Теперь давайте сделаем такую вещь. Сольём требования господина и мудрость раба в одно понятие, а потом назовём его каким-нибудь приличным необидным словом. Что получится?
Совершенно правильно. СКРОМНОСТЬ.
) продолжение следует, е.б.ж. (
|
|