О теологии
Все сколько-нибудь полезные знания относятся к реальному миру. И наоборот – реальность – это то, знание о чём полезно, а незнание вредно.

В этом смысле теология изучает реальность. Более того, реальность, знание о которой жизненно необходимо. Просто потому, что все остальные науки изучают «низшую» по отношению человека реальность, а теология – высшую, без кавычек. Пространство над головой, а не под ногами. А поскольку голова находится всё-таки ближе к небу, а не к земле, знание о том, что окружает голову, жизненно важно.

При этом не имею в виду, что теология должна непременно доказывать «бытие Бога» или хотя бы исходить из того, что Бог есть, как из аксиомы. Атеизм рассматривает именно теологические вопросы. Тезис «Бога нет» утверждает нечто именно о Боге, а не о чём-то другом, и атеистическая система убеждений – это, разумеется, вариант богословия, а не чего-либо другого. Агностицизм – «не знаем и не узнаем» - тоже. Сатанизм – да пожалуйста. Всё что угодно, кроме отсутствия интереса к проблеме, когда Богом перестают интересоваться вообще. «Да это вообще о чём».

Вот когда начинается «это вообще о чём», тогда голова перестаёт сама себя понимать.

Сначала начинается редукционизм – голову начинают объяснять через ноги. «Мышление определяется половыми потребностями и внедрёнными социальными конструкциями». Потом и существование головы начинает отрицаться: «нет никакого мышления, есть сложный инстинкт». Потом и это начинает казаться слишком сложным: «да какая разница, чего там есть, надо реальные расклады знать». Но и «реальные расклады» постепенно надоедают – и через какое-то время познание становится каторгой, на которую можно соглашаться только за деньги. «Мне бабло платят – я изучаю физику сред». В то время как старозаветные «декарты и ньютоны» занимались наукой с возвышенным трепетом – потому что считали, что «в нижнем отражается высшее» и из устройства Вселенной они узнают нечто о Боге. Или, повторяю, о Его отсутствии во Вселенной, «и КАК Он отсутствует». Соответственно и результаты у них были несколько иного свойства, не говоря о качестве.

В этом смысле интересно, что теологическое измерение в мышлении присутствует сейчас в основном у людей нерелигиозных. Читаешь иного «православного мыслителя» и понимаешь – его совершенно не интересует, Как Он Там на самом-то деле. При этом он может блестяще знать доктрину и даже её использовать в каких-то рассуждениях – но вот именно теологического интереса у него совсем нет. Что в каком-то смысле и к лучшему, потому что все попытки «мыслить православно» в наше время почему-то всё время приводят к нехорошему – то есть и недомыслию, и неправославию. Лучше уж тихо и честно верить во всё хорошее. Или пусть даже активничать, бегать, интриговать, "фролерствовать": некрасиво, но не более того. А вот богословствовать сколько-нибудь всерьёз, будучи при том православным - ко вреду. Карпец вон чуть-чуть подумал над простеньким вопросом и впал в спермобесие.

Зато, скажем, у Иванова-Петрова теологическое мышление простроено. Это видно по тому, с каким изяществом он обходит соответствующие вопросы. Для того, чтобы «обойти острый угол», его надо видеть. Слепой бы об него лоб расшиб, а тут – «как не было». И только иногда даёт понять, что понимает.

А самый интересный для меня автор «на эти темы», который говорит об «этом» вполне прямо – это, пожалуй, Тарас Бурмистров. Которому я как-то однажды приписал антистендалевскую максиму - «Бога нет, но это его не оправдывает».

)(