Чистюля
Кто ж знал, что он чокнутым окажется? Два месяца Катя с ним встречалась, обнималась и целовалась, не подозревая, что этот гад расставляет компакт-диски в алфавитном порядке и ежедневно вытирает пыль даже на карнизах.

Она попала в его квартиру, проявив деликатную заинтересованность. («Ты живешь рядом, так какого черта заниматься любовью мы ходим именно ко мне? Признавайся, Василий, ты женат или просто прячешь в шкафу трупы девушек?») Видимо, Вася поддался минутной слабости, капитулировал под невероятным натиском этой сильной женщины, потому что через полчаса после того, как она вошла в его дом, он уже сожалел о приглашении.

Катя ворвалась в его тихое упорядоченное жилище, как стадо бизонов. Сняла туфли за чертой коврика, швырнула кофту на кресло, провела пальцам по корешкам его любимых книг, вытащила «Шутки Господа» Вуди Алена, а потом неправильно вставила между «Глазами клоуна» Генриха Белля и «Воскресным ребенком» Ингмара Бергмана.
- Катя, - прорычал Василий, - у меня же система. Нельзя «А» всовывать между двумя «Б».
- Почему? – Катька плюхнулась на диван, подтянула под себя ноги, зажгла сигарету и, выпустив дым в потолок, еще раз поинтересовалась. – Почему?

Василий побелел, затрясся и, ничего не говоря, ушел на кухню считать валерьяновые капли. «Интересно, - подумала Катерина, - что будет, если у него дрогнет рука и вместо двадцати он накапает двадцать одну? Вымоет стакан и начнет все заново?» Ей уже все было ясно насчет этого парня. Он помешан на порядке. Хотя некоторые сказали бы, что просто помешан. Полотенце в ванной висит ровно посередине держателя, баночки расставлены «по росту», стекла в окнах такие чистые, что кажется будто их нет вовсе…

- Ты шалашник! – крикнула она Василию, свесившись с дивана и разрушив композицию из подушек.
- Кто? – Василий вернулся с блюдцем, которое было призвано выполнять роль пепельницы.
- Шалашник, австралийская птичка. Известен тем, что украшает свой будуар веточками и цветочками. Если цветок незаметно перевернуть вверх тормашками, то вернувшийся домой самец придет в сильное возбуждение и тут же переставит цветочек «как надо». Вот такой птичий бзик.
Василий поправил подушки:
- Не говори ерунды.

- А так? – Катя сняла серьги и бросила их на пол.
Василий отвел взгляд.
- А так? – Она снова полезла в шкаф, отодвинув статуэтку египетского фараона. – Посмотрим, посмотрим... «Бах. Прелюдия и фуга до-мажор», «Едим дома. Рецепты Юлии Высоцкой»… Подержи-ка, дорогой. Мне надо провести полную ревизию.
Василий прижал к груди свое добро и тихо произнес:
- Думаю, тебе лучше уйти.

Вот так все и закончилось. Любовная лодка разбилась о быт.
- Скажи мне только одно, - попросила Катерина на прощанье. – Когда ты ночевал у меня дома, среди всех этих оберток от шоколада на журнальном столике, среди кривых кактусов на подоконнике, среди открытых баночек с кремом возле зеркала, то что для успокоения нервов принимал? «Прозак»?
- Я чувствительный, - объяснил Василий. – Но не идиот. «Тазепама» было вполне достаточно.