: Чем пахнет память...
Мне всё время хочется узнать, это у всех так, или я, как всегда, исключение из общечеловеческих правил?
Я «нюхач». Мне не надо смотреть, мне надо вдохнуть. Всем «командуют» запахи - они и память, и любовь - нелюбовь, и головная боль…
Детство пахло корицей и яблоками; мама – терпко-медово; любимый – табаком и дымом;
прелая осенняя листва – счастьем; туман – возбуждающе неизвестным осенним лесом...
И это так плохо. Потому что, взявшийся невесть откуда, непрошенyый запах щекочет нос,
тревожит память порой совсем не вовремя, и не к месту…
Запахи, шорохи… Целые ворохи
Детских надежд и обид, и отчаяний -
Словно забытые, молью побитые
Старые вещи - с ушедшим венчание.
Скрипнут, не смазаны, дни несуразные
Петлями, дверь в моё детство держащими.
Стала я взрослой, но отсветы прошлого
Греют во тьме моего Настоящего…
Лидия Журавлёва
Reid Stephen «The Potpourri Makers» 1931
Ernst Rudolf «The Perfume Maker»
( +8 art picture )
Я «нюхач». Мне не надо смотреть, мне надо вдохнуть. Всем «командуют» запахи - они и память, и любовь - нелюбовь, и головная боль…
Детство пахло корицей и яблоками; мама – терпко-медово; любимый – табаком и дымом;
прелая осенняя листва – счастьем; туман – возбуждающе неизвестным осенним лесом...
И это так плохо. Потому что, взявшийся невесть откуда, непрошенyый запах щекочет нос,
тревожит память порой совсем не вовремя, и не к месту…
Запахи, шорохи… Целые ворохи
Детских надежд и обид, и отчаяний -
Словно забытые, молью побитые
Старые вещи - с ушедшим венчание.
Скрипнут, не смазаны, дни несуразные
Петлями, дверь в моё детство держащими.
Стала я взрослой, но отсветы прошлого
Греют во тьме моего Настоящего…
Лидия Журавлёва
Reid Stephen «The Potpourri Makers» 1931
Ernst Rudolf «The Perfume Maker»
( +8 art picture )