citius? altius... fortius! (ретроспектива)

Нахлынули, натурально, воспоминания.
Первой моей спортивной секцией была секция плавания. Меня туда отдали во втором классе. С тех пор я ненавижу плавание. Года через три гордые родители пришли узнать у тренера, каковы мои успехи.
- Наметился очевидный прогресс, - сказал тренер, - мы уже иногда пробуем отбирать у него пенопластовую доску.
Тогда меня забрали из плаванья и отдали на волейбол.
С тех пор я ненавижу волейбол. На редкость дебильная игра, даже хуже бейсбола.
К моей радости за два года в волейбол мы играли всего несколько раз. В начале занятия мы бегали полчаса кругами по залу, потом были ускорения, потом скачки, потом таскания друг друга за ноги и хождения на руках, потом отрабатывали подачу, потом прием, на этом обычно тренировка заканчивалась.
Классе в шестом мы с другом пошли в футбольную секцию. Друга взяли за способности, а меня по знакомству (тренер играл в преферанс в компании с отцом).
К сожалению, тренер так и не смог разглядеть мои сильные стороны (самобытный дриблинг, высокая диагональная скорость, умение метко попасть мячом по яйцам соперника) и вскоре в частной беседе дружески порекомендовал мне выбрать вид спорта, не требующий особой координированности организма, как-то фехтование для слепых или спортивное домино.
Были еще, конечно, легкая атлетика и гимнастика. Бег по кругу однако всегда казался мне профанацией идеи, за которую помер известный древнегреческий джентльмен, поэтому лучшие секунды в спринте я показывал, гонясь за автобусами.
С гимнастикой же вообще не клеилось. Когда на уроках физкультуры меня вызывали к перекладине, я хватался за нее руками и повисал белой печальной сосиской.
- Не вижу желания. Желания не вижу - говорил учитель физкультуры.
Тогда я начинал дергаться, как белая печальная сосиска, на которую подали 220V.
Учитель физкультуры вздыхал и записывал в графу "Количество подтягиваний" цифру 1.
Девочки презрительно хихикали.
Классе в восьмом все изменилось.
Причины были, кажется, сугубо гормональные.
Я занялся по утрам силовой гимнастикой. В коридоре нашей квартиры возникла перекладина.
Наконец, настал час торжества.
Меня вызвали к снаряду. Я легко запрыгнул на него и подтянулся зачетные 10 раз.
Из художественной литературы мне было известно, что после этого учитель физкультуры должен от радости пуститься в пляс, а девочки восторженно ахать и укладываться штабелями.
Но увы. Литература опять спиздела. Учитель с буддистским спокойствием занес в журнал число 10, девочки же, кажется, вообще ничего не заметили.
С тех пор я ненавижу гимнастику.