Аське
Земной черёд за стенами тюрьмы
угадываешь по картохе в тюре.
Здесь тот же принцип: лето от зимы
отлично разве по температуре
дождя и по разводам на шарфе.
И горожане с насморком повальным
сбиваются под зонтики кафе,
чтоб согреваться грогом и глювайном.

Когда-то здесь был порт. Издалека
сюда везли охапки табака,
какао, кофе, пряностей и чая.
С восьми до восемнадцати часов
старательный чиновник у весов
исписывал гроссбухи, замечая
таможенную пошлину: умён
был шельма. С тех лихих времён
остались кипы парусов сопрелых
меж сгнившими обломками корыт,
а сам чиновник позже был накрыт
английской бомбой в доме престарелых.

Что смыло время, что поела тля,
что поросло косматой паутиной:
унылая картина февраля
сменяется унылою картиной
июля. И увлекшись ловлей блох
уже не видишь при фонарном свете,
как вечером со службы едет бог
на ржавом голубом велосипеде.