ДК и будильник

Одним прекрасным утром я переезжал (по выслуге лет) из студгородка в московскую общагу.
Был конец июля, и физтехом уже завладела абитура, в частности, прямо под нашим окном третьего этажа стоял новенький жигуленок цвета морской волны, и блестящий лысиной отец дрессировал кроху-сына, водя пальцем по капоту: "Теперь осталось доказать, что эти два треугольника конгруэнтны".
Я упаковывал последние книжки, а ДК, оказывавший мне посильную добровольную помощь, нервно метался по комнате.
- Что, и электроплитку не берешь? - спрашивал ДК.
- Так она перегорела, - объяснял я.
- И телевизор такой прекрасный первокурам оставляешь? - негодовал ДК.
- Так он уж полгода как радиоприемник, - оправдывался я.
Волнение, в котором пребывал ДК, было мне знакомо. Оно называется синдромом дембеля. В последний вечер в армии выдают тебе гражданскую одежку, билет на самолет, и не касаются тебя уже ни ротные построения, ни вечерние поверки, и такая охватывает злость; что вот всё это: тобой лично написанный плакат "Воин, помни: до границы нашего злейшего врага- США - 632 км", собственноручно вырытая канава, спортуголок, где ты уронил штангу на ногу прапорщика Петренко - вот всё это достанется каким-то неизвестным салагам, которые пальцем о палец... и хлопаешь с горя дембельский стакан, и тут уж чувствуешь себя берсерком, а дальше смутно: осквернение ленинской комнаты, дебош в хлеборезке... и с утра тебя находят ползущим по полосе препятствий, головой в сторону вероятного противника.
- И мой любимый будильник тебе не нужен? - возопил ДК.
- Блин, - сказал я, - после того, как ты по нему спросонья саданул молотком, он все равно больше не звенит. Сказать честно, он и ходит-то еле-еле. Часов по 10 в день, не больше.
- Нет, будильник я здесь не оставлю, - ДК испустил боевой клич и выбросил средство хронометража в окно.
Это был старый будильник в массивном железном корпусе. Сейчас таких не делают.
Разговор о конгруэнтных треугольниках прервался на полуслове.
- Слушай, - сказал я ДК, - это был не такой дзынь, как если бы будильник разбился об асфальт, это был какой-то подозрительный чпок.
Я осторожно выглянул в окно. На крыше жигуленка появилась красивая овальная вмятина.
Специалист по конгруэнтности же интенсивно вращал головой на манер небольшой радиолокационной установки.
- Залегаем, - скомандовал я, - нас здесь нет.
Через полчаса мы решили, что опасность миновала, и я отправился в сортир. Из-за ближайшего угла немедленно вывернул всё тот же несчастный автовладелец. В руках он держал любимый будильник ДК.
- Из-извините, -обратился он ко мне, - вы не знаете, кто бы мог недавно выбросить из окна вот этот будильник.
- Будильник? - удивленно сказал я. - Ах, да, конечно, будильник! Да кто угодно! Вы знаете, лето, многие переезжают. А это древняя студенческая традиция. Когда прощаешься со своим старым жилищем, выбрасываешь в окно будильник. Так что это не первый и не последний...
Через пять минут я вернулся в нашу комнату.
- Ты не знаешь, что случилось? - спросил меня озадаченный ДК, - Этот чувак вдруг выскочил, как ошпаренный, из общаги, вскочил в машину и отогнал её метров на 100 от нашего подьезда.