| 2:11p |
Страх.
Нет, бывало, конечно, по-разному.
Однажды я летел на Ан-24 в Й-Олу, так этот автобус так трясло, что непристегнувшийся поначалу сосед ударился лбом об потолок.
А в коммерческой юности мы как-то поехали часов в семь вечера с кулечком ненаших денег в незнакомый обменник где-то на Солянке.
Он оказался кавказской национальности. Чуваки спросили: "А вы заказ дэлали". "Делали", - грустно сказали мы. "Извыните тогда. У нас рублей столько нэт. Прыдется обождать полчасика, съездим к сосэдям."
Надо честно признать, что это были не самые короткие полчасика в моей жизни.
Но один случай вспоминается особо.
В день, когда родилась Аська, я нажрался на работе до совершенно свинского состояния. Коллеги не отставали. Ближе к ночи идем шумною толпою к метро, перед нами автобусная остановка. Обычная московкая - крыша, задняя стенка, по бокам на высоте метра над землей - перекладины.
И тут я понял, что настал момент предъявить миру свою молодецкую удаль. И что если я сейчас не прыгну в это окошко между перекладиной и крышей, то это будет ужасная трусость и предательство светлых идеалов Веры, Надежды и Любови Макаровны.
Разбегаюсь, прыгаю - и уже на подлете замечаю, что под крышей, ниже сантиметров на 30 есть еще одна, призовая, поперечная перекладина из черного металла чугуния, и что лбом я лечу ровно в нее.
Как я при своих 182 см. успел перегруппироваться - не знаю. До сей поры это загадка природы. Но барьер был взят.
Увы, мое подражание Брумелю осталось почти незамеченным трудовым коллективом. Поехали в гости к одному из коллег, где и пьянствовали до упора.
С утра однако выяснилось, что я все помню, даже лишнего. Осмотр прыжкового сектора на свежую (относительно) голову оптимизма не добавил.
Я там работал еще пять лет, и все это время вид этой автобусной остановки вызывал у меня ужас и священный трепет, особенно в районе лба. |