Игорь Петров's Journal

фульда
До сего дня эти 5-6 букв были для меня не более чем топонимом из пространного списка «Ну чего я не видел в [топоним]». Дело тут не в снобизме, я сам дитя провинции и обожаю провинциальные города, например, Урюпинск. Когда я торговал женским трикотажем... читатель возможно представит меня бредущим по льду Москва-реки, на плечах - упряжь, за спиной – сани, груженные символом свободного предпринимательства – плотно набитыми клеенчатыми сумарями в блеклую красно-синюю клетку, впереди в туманной рассветной дымке – вещевой рынок Лужники... Нет, на самом деле, поток женского трикотажа вызывает встречный поток иного, как писал Адам Смит Еве Браун, рода, и я как раз занимался мелиоративными работами с этим встречным потоком (или, пользуясь безнравственным вульгаризмом того времени, обналичкой). Так вот, наши закупщики открыли в Урюпинске настоящее месторождение женского трикотажа, и мы наводнили им все московские универмаги... некоторое время Москву было нельзя отличить от Урюпинска, по крайней мере, по женскому трикотажу нельзя.

А о Фульде я понятия не имел, конечно, я пересекал ее на поезде около 234 ½ раз, но в этих скоростных поездах как: зевнул – в Вюрцбурге, закрыл рот – уже в Касселе. Да, проносится мимо какая-то платформа, кружится на ней волчком человек, чей шарф прижало закрывшимися дверями отъехавшего экспресса, да свисают с заборов обветренные плакаты «Вложи и не тужи!» разорившегося два года назад банка. Но в этот раз многомудрый сервер дойче бана назначил мне в Фульде пересадку, причем отвел на нее 4 минуты. Я взял низкий старт и ринулся к подземному переходу. Оглядываясь, как выразился поэт, мы видим лишь просеку, на обочинах которой барахтаются чемоданы и старушки, а слепые отчаянно трясут оборванными поводками. Но я не оглядывался, благодаря чему прибыл на искомую платформу вовремя в отличие от поезда на Мюнхен. Относительно масштабов опоздания существовал плюрализм мнений, женщина-диктор ограничилась 15 минутами, андроидный апп ставил на 30, айфонный апп на 40 (не угадал никто, правильный ответ: 80). Вокзальное табло, не проникшееся пошлым духом состязания, не показывало мой поезд вообще.

Но я забежал вперед – до табло еще надо было добраться. Вокзал в Фульде почему-то лишен входных дверей. Возможно, архитектор проекта любил аллюзии и вдохновлялся образом древней пещеры, в которой нибелунг нашел акваланг. Но на практике пассажир желающий выйти в фойе вокзала внезапно попадает в аэродинамическую трубу. Возможно, этим и объясняется малый приток туристов: многих сразу сносит к Франкфурту или Эрфурту, в зависимости от розы ветров.

Вскоре просочились подробности: отрезок Ганновер-Кассель полностью закрыт, т.к. ~~летучий~~ ползучий отряд энтузиастов им А.А.Карениной выдвинулся к ж/д насыпи, дабы возлечь на ложе суицида. Вдохновленный я приступил к осмотру достопримечательностей Фульды. На привокзальной площади их две – макдональдс и дёнерная. Раньше на месте дёнерной был привокзальный бордель, но одним хмурым вечером во время чемпионата мира 2006 года в Фульде по ошибке высадился десант английских фанатов. За неимением иных аттракций они выстроились в очередь к одной из достопримечательностей (макдональдс был уже закрыт), увы, позволяя себе нелицеприятные реплики относительно количества и качества обслуживающего персонала. Оскорбленные жители города высыпали на площадь с дрекольем и, как снова выразился поэт, завязалась кровавая битва. Странно, что позже никто не интересовался судьбой тех фанатов, возможно, кстати, и не английских. А на месте борделя пришлось открыть дёнерную, потоми что надо же было куда-то деть столько мяса.

Об этом, как и о других достопримечательностях города (павловы ворота, собор св. Сальватора) я узнал из путеводителя по Фульде, который пролистал в газетном киоске. Оттуда я побрел в кафетерий, где к тому времени собралось около пяти тысяч транзитных пассажиров, сидевших друг у друга на головах. Из мобильных телефонов и коммуникаторов слышался плач некормленных детей, а я забылся тревожным сном, из которого и диктую эти неровные строки.