Душный июньский вечер 1923-го года влек, манил и подталкивал к холодному пиву и жарким спорам. Что ж, и того, и другого в огромном "Бюргербройкеллер" было в избытке. Первого - просто не могло не быть в этой известнейшей баварской пивной, а что до второго... Второе обеспечивали господа политики из этой... как ее... НДС... НЦД... Ну да Бог с ней.

Время теперь такое. Буйное, заполошное... Недавно отгремела Мировая Война, а это - просто мясорубка какая-то, скажу я вам, чистая мясорубка. Версаль, опять же... А вот это, уже, господа мои, просто позор. Не зря политики-то постоянно о нем орут. Чуть ли не каждое второе слово в спорах "Версаль, Версаль". Как будто не немцы, а французы какие-то за столом сидят, ей Богу. Ну да ладно, лишь бы заказывали регулярно...

...На вошедшего в зал неприметного господина никто не обратил особого внимания. Да и то сказать, не на что там было особо обращать. Высокий, худощавый, светловолосый (когда снял шляпу)... В руке какой-предмет, завернутый в ткань. Человек, как человек, одним словом. Честно сказать, таких, и столкнувшись лицом к лицу, не рассмотришь, а уж за пивом да за политикой...

Вошедший снял и повесил на вешалку шляпу, огляделся, словно в поисках знакомых и вдруг, неожиданно, сделал нечто такое, что привлекло к нему всеобщее внимание...

- Господин Гитлер? - вдруг обратился светловолосый, казалось, ко всему огромному залу, - Господин Гитлер, вы здесь?

- Да, а в чем дело? - отозвался почти из центра помещения один из "политиков" - холерический тип с модными усиками щеточкой.

...Собственно, с этих слов, по свидетельствам очевидцев, и началось событие, получившее среди историков пафосное название "Пивная бойня".

Белобрысый незнакомец, как-то, очень ловко освободил завернутый предмет от ткани и внезапно оказалось, что в руках у него нечто, напоминающее винтовку, только без штыка и со странным круглым придатком посредине. (Через несколько лет, такое оружие - пистолет-пулемет Томпсона, благодаря гангстерским войнам в США, станет узнаваемо с первого взгляда. Но это будет потом.)

Уверенно, что называется, твердой рукой, незнакомец направил ствол "винтовки" на стол, где сидели господин Гитлер со своей всегдашней компанией и нажал на спуск.

Грохот выстрелов пробудил в большинстве собравшихся - недавних фронтовиков - вполне определенные рефлексы: залечь, оценить обстановку, нейтрализовать опасность. Первые два пункта были выполнены на отлично, а вот с третьим вышла заминка. Стрелок стоял на открытом со стороны сектора огня пространстве, за спиной у него были стены, а его оружия изрыгало короткие очереди в направлении всего, что шевелилось.

Поняв, что дело - швах, публика бросилась к выходам, дверям в служебные помещения и т. п... Незнакомец не особо старался их преследовать. Спрятавшийся под баром хозяин заведения слышал, как убийца ходит по залу и время от времени дает короткие очереди из своего странного оружия. "Достреливает раненных" - догадался бывший обер-ефрейтор Х,.. судорожно сжимавший в руке тяжелую пивную бутылку,- "Может, дострелит и уйдет?"

Убийца не ушел. Ворвавшиеся в пивную полицейские обнаружили его спокойно пьющим пиво, судя по всему, из неначатой кружки одного из свежеубитых посетителей заведения. Кроме немедленно поднявшего руки виновника торжества, в пивной, на самых видных местах, возлежало несколько десятков трупов (53, как потом насчитало полицейское следствие). Но самым большим чудом данного вечера, конечно же, следует считать тот факт, что убийцу не пристрелили на месте. Судя по имеющимся у историков документам, произошло это благодаря выдержке и авторитету командира усиленного наряда полиции фельдфебеля Ш., человека чрезвычайно твердого и уважаемого подчиненными.

Среди жертв страшного и загадочного преступления в "Бюргербройкеллер" оказалась и вся верхушка недавно созданной амбициозной политической партии НСДАП - господа Гитлер, Геринг, Гесс, Рем, Штрейхер и ряд других. Их партия после этого резко, что называется, "потеряла темп" и к началу тридцатых прекратила свое существование.

"Мюнхенский мясник", как его прозвали журналисты, некий Андреас Фрайберг (лейтенант запаса, Железный Крест) был быстренько судим, приговорен к смертной казни и расстрелян во дворе мюнхенской тюрьмы. Собственно, он мог умереть и несколько раньше, причем, гораздо более мучительной смертью - тюремному конвою, у входа в здание суда, с большим трудом удалось отбить подсудимого у толпы самочинных линчевателей. Однако, как бы то ни было, жизненный путь убийцы прервался вскоре после аналогичного события в биографии его жертв.

С той поры прошло немало лет, и Пивная Бойня - событие хотя и страшное, но, так сказать, местного значения - успела забыться широкой публикой. И то сказать, в ХХ-м веке было что вспомнить. Взять хотя бы Разгром объединенными силами Европейского Союза вторгшейся в Польшу коммунистической Красной Армии (что стало началом возвращения России в круг цивилизованных стран).

История, как известно, не имеет сослагательного наклонения. И, тем не менее, интересно было бы представить, как бы оно все пошло, не уничтожь сумасшедший убийца одну из переспективнейших политических сил послевоенной Германии.