Лёня Посицельский's Journal
[Most Recent Entries]
[Calendar View]
Monday, April 23rd, 2018
| Time |
Event |
| 6:17p |
| | 8:02p |
Вопросов и ответов
- Неужели лучше лежать в могиле, чем заниматься неприятной или бессмысленной работой?
- Ну, конечно! Конечно, гораздо лучше.
- Как так может быть?
- Потому, что люди -- они все разные. Ты ведь меня про меня спрашиваешь, или о чем идет речь?
- Да.
- Тогда, как может быть иначе? Я всегда делал выбор в эту сторону. От районной школы в Подмосковье в первой половине 80-х, где предпочитал погибнуть, нежели "быть как все", до июля 1998 в Массачусетсе, до августа 2004 года, до весны 2014 и т.д. Всей своей жизнью, как она сложилась, всеми своими достижениями, каковы бы они ни были, как бы к ним ни относиться, ни оценивать, я обязан тому, что выбирал достоинство и интересы дела, пренебрегая карьерой и физическим выживанием. В конце концов, эпизод с моим отъездом в эмиграцию в марте и мае 2014 разворачивался у всех на виду, и совсем недавно.
- Да, я помню. Тебе Ян Маршалл в Москве сказал, что дело кончиться может тем, что ты будешь в Израиле собирать мусор на пляже -- и по приезде в Израиль ты всем говорил, что планируешь собирать мусор на пляже. Потом, правда, стал говорить, что в программисты хочешь податься.
- А потом мне стали предлагать краткосрочные визиторские позиции. В Вейцмане, в Беэр-Шеве.
- В Беэр-Шеве ты даже действительно неплохо поработал.
- О да. Пообщался с Эфратом и Йекутиели. Ряд статей и теорем выросли из этого общения.
- Ты хочешь сказать, что...
- Что если бы я соглашался на неприятную или бессмысленную работу, то всю жизнь прозанимался бы неприятной бессмысленной работой.
- То есть, когда тебе предлагают неприятную или бессмысленную работу, а другой нет...
- То я вспоминаю свое героическое прошлое.
- А когда осмысленная работа портится и превращается в бессмысленную...
- То же самое. У меня есть любимая лермонтовская строчка (произносит ее, скорее, негодяй, но это неважно). Как раз, уезжая из Москвы весной 2014 года, я все вертел ее в голове и вертел. И даже раньше, с декабря 2013 где-то, наверное.
- Да?
- "И право, эти эполеты я заслужил не бегством от врага." Я знаю, чем я заслужил эти эполеты, или какие там у меня есть предметы, их заменяющие. | | 9:28p |
К предыдущему
- Все таки, это очень странная точка зрения на вопросы трудоустройства.
- Вот именно. И "вопросы трудоустройства" тут ни при чем. Это просто очень странная точка зрения для современного мира, вернее сказать, той его части, которая образует мой круг общения. И мне всегда казалось это глубоко поразительным.
- Что поразительно?
- Насколько моя странная точка зрения считается априори невозможной, несуществующей, не могущей существовать. Насколько уверенно, с торжествующей миной все вокруг всем остальным читают нотации, целиком основанные -- глубоко укорененные, можно сказать -- в постулате, что странной точки зрения быть не может, что никто, никогда, заведомо не может, неспособен ее придерживаться, что она просто немыслима. И довольно скоро, конечно, это начало представляться мне также совершенно возмутительным.
- Что?
- Что весь окружающий мир твердит мне, что меня не существует. Что таких, как я, не бывает, и быть не может и, уж тем более, не должно.
- А что значит "всегда" или "довольно скоро"? О каких временах идет речь?
- Во всяком случае, о намного более ранних, чем моя первая психиатрическая госпитализация, если ты вдруг на это намекаешь. Это уж точно. Собственно говоря...
- Да?
- Мне кажется, о том, что трусом быть нехорошо, я в последний раз слышал в той самой районной школе в Железнодорожном. Или от родителей, но во времена районной школы. Может быть, даже, когда я младшим школьником еще был, или около того. С тех пор мне вспоминается на эту тему, разве что, интервью Бродского.
- Где он говорит, что с годами понимаешь, что важно не то, какой ты национальности, а важно, не трус ли ты и т.д.?
- Да, что-то такое. И вот эта победа, это торжество -- не скажу даже трусости -- шкурного интереса...
- Да.
- Мировоззрения и чуть ли не религии, согласно которой сохранность собственной шкуры для человека важнее всего на свете. Должна быть, не может не быть важнее всего на свете...
- Кроме семьи и детей.
- Да-да. А если кто скажет, что есть в жизни ценности повыше шкурных, мы ему ответим, что у него семья и дети. Или, наоборот, родители, и т.д. В общем, если тебе твоя шкура не дорога, задумайся о том, что она дорога твоим близким. Считается, что это абсолютно непробиваемый аргумент.
- А что на него ответишь?
- В школе учились? Пушкина читали?
Жена и дети, друг, поверь — большое зло:
От них всё скверное у нас произошло.
- Что это значит?
- Вот именно. Современный так наз. интеллигентный человек вообще не понимает, что это значит. Но Бог бы с ним -- меня не то возмущает, что так наз. интеллигентный человек сам живет по этой своей, с позволения сказать, религии. Я нахожу поразительным, возмутительным и отвратительным, что он не допускает возможности иной, не-шкурной системы ценностей. Столкнувшись с ее проявлениями, он вообще не понимает, о чем идет речь. Для него это абракадабра.
- Или шизофрения.
- Что такое шизофрения?
- Что такое шизофрения?
- Это когда человек живет в своей альтернативной реальности.
- Которой не существует.
- Вот именно. "Странная точка зрения", о которой идет речь -- и есть та самая альтернативная реальность, которой, с точки зрения современного обывателя, не существует и существовать не может. Альтернативная ценностная реальность -- то есть, собственно говоря, самая важная. Если не почти единственно важная. И отсюда уже...
- Разворачивается все остальное?
- Да. Какая тебе разница, каких взглядов на фактические вопросы придерживается человек, базовый ценностный выбор которого является для тебя вообще несуществующим и существовать не могущим? |
|