Дневник провинциала's Journal

Каким же хочешь быть Востоком? Востоком Ксеркса иль Христа?
Мирандола первым начал утверждать и убедил в этом своих современников, что вполне возможно обойтись без Бога, полагаясь только на человеческий разум, он заложил основы, так называемого европейского гуманизма и новой европейской цивилизации. Мысль такова: человек в конечном итоге зависит только от самого себя — в управлении как своим разумом, так и своей волей. Всякая власть исходит от человека, а всякий авторитет, ставящий себя выше человека, есть либо иллюзия, либо обман.Всё в мире, что не служит извлечению пользы для человека, не имеет никакой ценности, то, за что судили и казнили Сократа в Афинах пышным цветом расцвело в медичейской Флоренции. Именно там зарождались губительные революционные развращающие идеи. Флорентийская Академия создала в веках европейскую публику. Собственно говоря, именно в ней и заключена жизнь народа, избранного народа Революции. Это меньшинство западного общества (по крайней мере, на континенте), благодаря новому направлению, порвало с исторической жизнью масс и сокрушило все позитивные верования... Сей безымянный народец одинаков во всех странах. Это племя индивидуализма, отрицания. В нем есть, однако, один элемент, который при всей своей отрицательности служит для него связующим звеном и своеобразной религией. Это ненависть к авторитету в любых формах и на всех иерархических ступенях, ненависть к авторитету как изначальный принцип. Этот совершенно отрицательный элемент, когда речь идет о созидании и сохранении, становится ужасающе положительным, как только встает вопрос о ниспровержении и уничтожении (цитирую по Тютчев. Россия и Запад незавершенный трактат). Революция, является логическим следствием и окончательным итогом современной цивилизации, которую антихристианский рационализм отвоевал у римской Церкви.
Тем не менее, никакой рационализм не способен противостоять Традиции, которую воплощает собой вселенская монархия, а значит Империя.
Почему мечтания Проханова об Империи представляются бредом, в то время как у Тютчева и у Шпенглера рассуждение о православной империи наполняют душу смыслом и силой правды?
Проханов малокультурен, он перепевает только то, что в уши ему напел Кожинов, правнук троцкистски. На самом деле православная империя - это сень, где только и могут спастись народы уязвлённые ядовитыми оводами.
Тютчев писал:
Римское Папство и германская Империя. Оба — захватчики в отношении к Востоку — сначала сообщники, а потом враги. Италия — добыча, оспариваемая ими друг у друга. — Отсюда все ее беды.
Беглый взгляд на эту плачевную историю.
Оба призывают в Италию чужеземца, который прочно там устраивается. Папство, хотя и значительно умаленное, продолжает хранить и стеречь Рим, центр мира. Рухнувшая Империя завещает Италию австрийскому господству. Последняя схватка: Австрия более чуждая, чем когда-либо. Италия, как никогда, раздираемая и терзаемая. Папство сближается с Австрией. Дело Независимости все более отождествляется с революционным делом. — Огромная важность положения.
Каково было значение Австрии в прошлом? Она выражала факт господства одного племени над другим, германского племени над славянским.
Как это оказалось возможным? При каком условии?.. Историческое объяснение хода вещей (только династическое).
Этот факт германского господства над славянами, опровергнутый Россией.
Уничтоженный последними событиями.
Чем является Австрия теперь и чем собирается быть?
Австрия, став конституционной, провозгласила Gleichberechtigung*, равноправие для различных народностей. — Каково же значение этого шага?
Система ли это общего нейтралитета? или чистое отрицание?

Но возможно ли существование великой Империи на основе отрицания?
Конституционный закон — закон большинства. А поскольку большинство в Австрии принадлежит славянам, то Австрия должна бы стать славянской. — Вероятно ли такое? и даже возможно ли?
Может ли Австрия перестать быть германской, не перестав существовать?
Отношения между этими двумя племенами, политические и психологические .
Германский гнет не только политическое притеснение, он во сто крат хуже. Ибо он проистекает из той мысли немца, что его господство над славянами является его естественным правом. Отсюда неразрешимое недоразумение и вечная ненависть.
Следовательно, искреннее равенство в правах оказывается невозможным. Но немец склоняется перед совершившимся фактом — как в России. В результате провозглашенное Австрией Gleichberechtigung становится не чем иным, как обманом.
Она германская и останется германской.
Что из этого следует? Постоянная междоусобная война различных негерманских народностей с венскими немцами, а самих этих народностей — друг с другом при использовании конституционной законности.
Таким образом, вместо защиты и обеспечения порядка австрийское господство окажется лишь закваской для Революции.
Славянские народности, вынужденные стать революционными для отстаивания своей национальности от германской власти.
Венгрия — в славянской Империи совершенно естественно довольствовавшаяся бы подчиненным местом, согласно своему положению. Примет ли она, находясь лицом к лицу с Австрией, условие, которое та стремится ей создать?..
Серьезные неудобства, опасности — и, наконец, нетерпимое положение — вот чем все это грозит для России.
194
Возможно ли существование Австрии после этого? И почему она должна была бы существовать?
Последнее размышление.
Австрия в глазах Запада не имеет иной ценности, кроме своей антирусской направленности, и тем не менее она не могла бы существовать без помощи России.
Жизнеспособна ли такая комбинация?..
Вопрос для австрийских славян сводится вот к чему: или оставаться славянами, став русскими, или превратиться в немцев, оставаясь австрийцами.
<2>
У Австрии нет больше смысла существования. Сказано: если бы Австрии не было, ее нужно было бы выдумать, — но почему? Чтобы сделать из нее орудие против России, и недавнее событие доказало, что участие, дружба, покровительство России является условием самой жизни Австрии.

Западные люди, судящие о России, немного похожи на китайцев, судящих о Европе, или, скорее, на греков (Greculi), судящих о Риме. Это, видимо, закон истории: никогда то или иное общество, цивилизация не понимает тех, кто должен их сменить.
А западная колония образованных русских, говорящая их же собственным отраженным голосом, вводит их в еще большее заблуждение. — Насмешка эха.
Запад, поныне видящий в России лишь материальный факт, материальную силу.
Для него Россия — следствие без причины. То есть, являясь идеалистами, они не видят идеи.
Ученые и философы, они в своих исторических мнениях зачеркнули целую половину европейского мира.
195
И тем не менее, откуда у них появляется перед этой сугубо материальной силой нечто среднее между уважением и страхом, чувство awe*, испытываемое только по отношению к авторитету?..
Здесь еще присутствует инстинкт, более разумный, чем знание. Что же такое Россия? Что она представляет из себя? Две вещи: славянское племя, Православную Империю.
Позднее Константин Леонтьев уточнил это спорное положение, которое нельзяпринимать на веру
«...нужна вера не в само это отрицательное племя, а в счастливое сочетание с ним всего того получужого, преимущественно

восточного (а кой в чем и западного), которое заметнее в России, чем у других славян. Нужна вера в дальнейшее и новое развитие Византийского (Восточного) христианства (православия), в плодотворность туранской примеси в нашу русскую кровь; отчасти и в православное intus-susceptio (внутреннее восприятие — лат.) властной и твердой немецкой крови и т. д.» (Леонтьев К. Восток, Россия и Славянство. Спб., 1913. С. 323)
эту тему активно развивал в своем втором томе Шпенглер (Мистическое пророчество Шпенглера о России)
Об этом же размышлял Тойнби ("Византийское наследие России")

Французское вмешательство, в пользу Революции, только осложняет это положение. Раздор. Внутренняя борьба всех элементов между собой.
Единственно возможный выход.
Империя восстановлена. Папство секуляризировано...
Есть только одна мирская власть, опирающаяся на вселенскую Церковь, которая была бы в состоянии преобразовать Папство, не разрушая Церковь.
Такая власть никогда не существовала и не могла существовать на Западе. — Вот почему все светские власти Запада, от Гогенштауфенов до Наполеона, в своих распрях с Папами в конечном итоге принимали в качестве вспоможения антихристианский принцип — точно так же, как пресловутые реформаторы, и по той же причине.
Итак, Россия, по примеру Советского Союза создаёт Империю. Но не в союзе с Китаем и не по евразийскому проекту. Два медведя в одной берлоге не уживутся.
Вопрос места Германии в будущем геополитическом раскладе - ключевой. Обратимся вновь к Тютчеву - дипломату.
Германское единство = европейское господство, но где для него условия? Что представляла собою древняя германская Империя во времена своего могущества? То была Империя с римской душой и славянским телом (завоеванным у Славян). То, что составляло ее собственно германский элемент, не содержало, так сказать, необходимого материала для Империи.

Между Францией, нависающей над Рейном, и Восточной Европой, тяготеющей к России, есть место для независимости, но не для главенства.
Подобное же политическое условие, почтенное, но не дающее превосходства, требует федерации и не отвергает единства.
Ибо единство, единое устройство предполагает Призвание, которого Германия уже не имеет...
Но возможно ли для Германии, даже в узких пределах, органическое единство?
Дуализм, внутренне свойственный Германии.
Империя являлась формулой, предназначенной для его предотвращения. Формула эта оказалась недостаточной. Империя была таковой лишь наполовину; дуализм, настойчиво проходящий через все существование Империи.
Империя, сама ее душа, сокрушена Реформацией, которая, напротив, освятила дуализм.
Тридцатилетняя война обустроила и укрепила его. Дуализм стал нормальным состоянием Германии. — Австрия, Пруссия.
Так шло до наших дней. Россия, истинная Империя, превратив их в своих союзников, усыпила враждебное соперничество, но не уничтожила его.
Как только Россия устраняется, война возобновляется.
Единство невозможно изначально, поскольку... с Австрией не может быть никакого единства. Без Австрии нет Германии. Германия не может стать Пруссией, потому что Пруссия не может стать Империей.
Империя предполагает законность. Пруссия незаконна.
Империя в другом месте.
Пока же будет две Германии. Это их естественное положение — единство придет к ним извне.
Так, что же сейчас? Пока мы пытаемся брататься с китайцами, укропы провозгласили своё кровное право на создание европейского рейха. Без России. Слово Россия отныне в Укропии запрещено.