|
|
Пишет lugovskaya (![[info]](http://lj.rossia.org/img/userinfo.gif){kind=small} lugovskaya)@ 2006-02-17 16:33:00 |
 |
|
 |
|
|
|
|
|
|
 |
|
 |
Ссылки-2
Стихи:
http://elenat.livejournal.com/21181.html
http://tschausy.livejournal.com/26345.ht
Сказочное:
http://eiri.livejournal.com/308956.html - котёнок в кроссовках
http://cats-shadow.livejournal.com/1110
http://bormor.livejournal.com/307969.htm
http://v-kolmanovsky.livejournal.com/65
http://users.livejournal.com/felix___/7
«Редко, но бывают дети, которые старше своих десяти лет. Эти дети несут напластования многих поколений, в их мозговых извилинах скопилась кровавая мука многих страдальческих столетий. При малейшем раздражении имеющиеся в потенции боль, скорбь, гнев, бунт прорываются наружу, оставляя впечатление несоответствия бурной реакции незначительному раздражению. Не ребенок плачет, то плачут столетия, причитают горе да печаль, не потому что он постоял в углу, а потому что их угнетали, гнали, притесняли, отлучали. Я поэтизирую? Нет, просто спрашиваю, не найдя ответа».
Януш Корчак получил ответ на свой вопрос. На Гданьском вокзале в Варшаве 5 августа 1942 года, за несколько минут до отправления поезда. Прости, Господи, но где Ты был 5 августа 1942 года?
Хорошо, это Дом Сирот, трущобные дети. Оставим.
Вот благополучный пряничный доме за плюшевыми шторами, где к услугам Маленького Лорда, няньки, мамки, бабы-бабарихи, девки-чернавки, гувернантки, тетушки, дядюшки, кузены, приживалки; вся королевская рать. Весь на ладони. Как идеально гладкое стеклянное яйцо.
Если встряхнуть – внутри яйца идет снег. И больше ничего. Подросток, бегло играющий Бетховена на немой клавиатуре. В средневековых бестиариях говорится, что царственный зверек – горностай не выносит грязи, и даже под страхом смерти не решится запачкать шкурку. Брем говорит иное. Сытый горностай пробирается в курятник и прокусывает черепа сонным птицам, он грациозно делает свое дело, и не остановится, пока не успокоит всех до одной. Я, кажется, уже говорил, что у каждой зверушки свои игрушки. У этой зверушки – такие.
Открыточно красивый подросток, способный на предательство, подлость, осознанное безумие, потому что на свете нет никого, кого он считает живым, зорко не глядя, но подглядывая в мир из непробиваемой глубины стеклянного яйца, в котором до самой смерти будет идти снег.
Стихи:
http://elenat.livejournal.com/21181.html
http://tschausy.livejournal.com/26345.ht
Сказочное:
http://eiri.livejournal.com/308956.html - котёнок в кроссовках
http://cats-shadow.livejournal.com/1110
http://bormor.livejournal.com/307969.htm
http://v-kolmanovsky.livejournal.com/65
http://users.livejournal.com/felix___/7
«Редко, но бывают дети, которые старше своих десяти лет. Эти дети несут напластования многих поколений, в их мозговых извилинах скопилась кровавая мука многих страдальческих столетий. При малейшем раздражении имеющиеся в потенции боль, скорбь, гнев, бунт прорываются наружу, оставляя впечатление несоответствия бурной реакции незначительному раздражению. Не ребенок плачет, то плачут столетия, причитают горе да печаль, не потому что он постоял в углу, а потому что их угнетали, гнали, притесняли, отлучали. Я поэтизирую? Нет, просто спрашиваю, не найдя ответа».
Януш Корчак получил ответ на свой вопрос. На Гданьском вокзале в Варшаве 5 августа 1942 года, за несколько минут до отправления поезда. Прости, Господи, но где Ты был 5 августа 1942 года?
Хорошо, это Дом Сирот, трущобные дети. Оставим.
Вот благополучный пряничный доме за плюшевыми шторами, где к услугам Маленького Лорда, няньки, мамки, бабы-бабарихи, девки-чернавки, гувернантки, тетушки, дядюшки, кузены, приживалки; вся королевская рать. Весь на ладони. Как идеально гладкое стеклянное яйцо.
Если встряхнуть – внутри яйца идет снег. И больше ничего. Подросток, бегло играющий Бетховена на немой клавиатуре. В средневековых бестиариях говорится, что царственный зверек – горностай не выносит грязи, и даже под страхом смерти не решится запачкать шкурку. Брем говорит иное. Сытый горностай пробирается в курятник и прокусывает черепа сонным птицам, он грациозно делает свое дело, и не остановится, пока не успокоит всех до одной. Я, кажется, уже говорил, что у каждой зверушки свои игрушки. У этой зверушки – такие.
Открыточно красивый подросток, способный на предательство, подлость, осознанное безумие, потому что на свете нет никого, кого он считает живым, зорко не глядя, но подглядывая в мир из непробиваемой глубины стеклянного яйца, в котором до самой смерти будет идти снег.
