man_with_dogss' Journal

=Галичина и Молдавия= Кельсиев 1868
http://www.angelfire.com/nt/oboguev/images/kelsiev.htm
Замечание. "Молдавией" в то время называлось одно из румынских княжеств. Другое - Валхия. То же, что называется "Молдавией" сейчас, называлось Бессарабией.

О "Русалке Днестровской" и её составителе и издателе Головацком и развитии его позиции по национальному вопросу.
( Read more... )
Эта смена подписи - смена с имени польского (Glowacki), на малорусское (Головацкий - Holowacki, с южнорусским фрикативным Г) и далее на общерусское - (Головацкий - Golovacki) - отражала и смену его политических убеждений, от стремления к союзу с поляками, через украинофильство к единству русскости. И разные нынешние украинофилы, когда указывают на ту же "Русалку Днестровскую" - как на подтверждение стремления галичан к обособленности с малорусами от остальных русских, не рассматривают явление в развитии. Развитие же было от полонофильства и украинофильства к русофильству. И подобное развитие позиции деятелей южной и западной Руси было неоднократным. Можно вспомнить, например, и Нечуя Левицкого, который от увлечённого украинофила превратился в критика укрмовы. Этот переход прервался лишь, видимо, в первую мировую - когда сечевые стрельцы пролив кровь русин, отрезали себе путь назад, а принятые большевиками украинофилы сами приняли участие в насильной украинизации малорусов - сменить свою точку зрения не успели, т.к. были репрессированы в начале 30х.

Т.е. до прихода фанатизма с убийствами в 20 веке, юношеское украинофильство сменялось осознанием себя русским в зрелости. Автор книги неоднократно упоминает от несерьёзности украинофилов и украинофильства в то время - которое для многих сводилось к ношению шаровар, пению казацких думок, и бестолковой несерьёзной активности:

Поляки настаивали в Вене, чтоб правительство признало Фонетическое правописание официальным, то есть, чтоб все официальные документы писались кулишовкой, но оппозиция образованных людей в Галичине была так сильна, что в Вене на это не решились. Борьба идет до сих пор, и мы не знаем, когда она уляжется – разве с присоединением Галичины к России. Но чтоб читатель понял характер и взаимные отношения партий, мы заключим эту главу следующим, совершенно истинным анекдотом:

Юный редактор одного крохотного журнальца, печатавшегося во Львове кулишовкой на чистом южнорусском наречии, приходить к священнику и предлагает ему подписаться на его изданьице.
– Что вы там будете писать? спрашивает священник.
– Политические статьи, повести, ученые исследования, говорит редактор.
– А где вы учились? спрашивает священник.
– Я пробыл два года в университете, но счел лишним продолжать занятия, найдя, что там, кроме схоластики и отсталой, черствой науки, ничего нет. Из книг, из чтения, из жизни можно гораздо более развиться.
– Ну, так вот что, сказал священник: – я прошел эту черствую схоластическую науку; я вам покажу мои дипломы, если хотите, дам вам прочитать писанные мною, когда я был еще в ваших летах, диссертации, заслужившие почетные отзывы. Жил я больше вас, знаю больше вас, так не лучше ли нам поменяться ролями? Вместо того, чтобы вам стал платить за то, что буду читать ваши ученические упражнения, заплатите вы мне за то, что я стану их читать.

К моменту издания "Галичины и Молдавии" в Галичине ещё не ввели официально фонетическое правописание (случилось в начале 1890х одновременно с выпуском грамматики "Смаль-Стоцкого"), и украинофилы писали, кто во что горазд (каждый автор имел своё правописание).

В этой же книге проглядывает старая либеральная идея, что "чистых русских не существует", "вся кровь перемешалась" с заглядыванием в какие-то совсем нереальные глуби веков, мол, если уж не в этом тысячелетии, то в прошлом наверняка перемешались.
( Read more... )
Часть русских (в т.ч. и малорусов) действительно мешалась кровью: казаки воровали тюрских женщин, знать пророднялась с знатью покорённых народов, первопроходцы, осваивавшие Сибирь и Дальний Восток, брали в жёны аборигенок, ну и раскольники, которым лучше с бурятками было, чем с отступниками от старины. У малорусов это кровесмешение сильней разошлось по народу (казаки были везде и были весьма активными в обществе, перемешивая его), а у великорусов больше было сословного разделения и потому, смешанная кровь локализовалась в отдельных сословных группах, не самых многочисленных и достаточно сильно отделённых от других. Основа же русского народа - потомки крестьян центральных русских губерний - они-то и заполнили быстро расширявшуюся Россию. В 19 веке же, видя отдельные примеры кровесмешения, многие, без изучения вопроса, делали обобщения на весь русский народ. Это сейчас, когда вымерла русская деревня - сейчас все смешения становятся более важными в общей "порче крови". Но и сейчас в РФии при 5 русских на 1 нерусского, даже при отсутствии демографического напора русской деревни и при всём моральном разврате и активной пропаганде расового смешения - это пока малую роль играет в демографии. И не играло никакой более века назад.

О синонимии этнонимов "русин" и "русский" (украинофилы выискивают случаи, когда они противопоставляются, но игнорируют случаи, когда они синонимичны или тесно связаны),
о естественности этнонима Малая Русь, малорусский, малорусин (украинофилы, через 80 лет антирусской большевицкой и либеральной пропаганды, урверждают, что, мол, мало это имя используется - будто бы оно "навязывалось царизмом" и "было оскорбительным", хотя на самом деле - это их укрские глюки),
о прямом причислении галицких русинов и московских русских к одному русскому народу (украинофилы выискивают противопоставления, игнорируя схождения этих этнонимов и идентичностей):
( Read more... )
Здесь ясно показывается неразличение автором цитаты (Наумовичем) слов "русин" и "русский" в словообразовании. Слово "русин", которое было именем, самоназванием подавстрийских русских, было употреблено к великорусам да ещё в составе сложного слова "великорусин". Т.е. галичанин Наумович этим выражет свою идентичность - единую русскую и русинскую, различая её по племенам Великой, Малой и Белой Руси, но не по форме на -ин/-ский.

Разумеется, до подобного доходили не все русины Галичины, и не все русские Российской Империи. Кого-то устраивала локальная идентичность, которая ещё требовала от человека размещения себя в больших идентичностях. Кто-то русин знал лишь по своему селу и округе. Кто-то мог споткнуться о признании или не признаии за своих других ближайших русин - гуцул, например. Кто-то - украинофильски настроенный, доводил границы своих от Сяна до Дона. А кто-то, кто неотделял себя ото всех остальных русских - и от Карпат до Владивостока.

Украинофилы ещё любят разделять Русь и Россию. Мол, имена разные, на картах Русью обозначалась Львовская земля, а "Москва" "Москвою" или даже "Тартарией". И тоже они это делают без учёта того, что кроме различения, была и синонимия, которая, кстати, и толкала на различение. Была и простая невежественность - как у составителей карт, которые не вникали в тонкости этнических имён, а ставили перед собой утилитарную цель - нарисовать карту - не для русских, а для своих - которых эти тонкости были ни к чему.

И напоследок, переделка "Польши не згинелой":

В одном селе поляк нарочно поставил каменный костел саженях в трех от старой русской покривившейся церкви, да каменный дом ксендзу, саженях в трех от деревянного домика русского священника. Был какой-то католический праздник. К ксендзу съехалось окрестное панство, потому что ксендз хоть и много получает, но должен, по обычаю, давать вечера и в один приходский праздник принять у себя местную аристократию. Был ужин. Поляки, как все поляки на свете, заговорили о политике. Разговор оборвался знаменитой песнею, затянутой одним
из гостей:

Jeszcze Polska nie zginiela,
Pokie my zyjemy,
Co nam obca moc wyderla
Moca odberzemy
Еще Польша не сгинула,
Покуда мы живы,
Что у нас силой отняли,
Силой воротим.

Попадья, женщина очень простая и нехитрая, в эту минуту спокойно хлопотала около детей и на кухне, но звуки польского марша наконец надоели ей до того, что от них никуда не могла деться. Дело было летом. Прямо против окон ксендза приходилась ее гостиная, в которой стояло фортепиано. Она присела, ударила по клавишам и запела известную пародию этой самой песни, сложившуюся в Галичине, разумеется, на тот же мотив.

Jeszcze Polska nie zginiela,
Ale zginac musi!
Czego niemec nie wydusil,
Moskal to dodusi!
Еще Польша не сгинула.
Но сгинуть должна,
Чего немец не выдушил,
То москаль додушит..

Current Mood: Россия, возродись!