Да и то, что они выделывали на сцене, не казалось чем-то очень замудрённым. Кроме того, там же, в балентой компании, предлагали занятия для детей и взрослых: классический балет, чечётка и джаз. То, что казалось совершенно недосягаемым и преднозначенным только для избранных, вдруг оказалось совсем рядом и реальным. И я совершенно отчётливо поняла, что соскучилась по танцам, что бы с прямой спиной, вытянутой шеей, натянутыми носочками, втянутым животом и убранным "чемоданом". Решено: в балерины я пойду, пусть меня научат! Но, прежде чем подписывать себе приговор, я решила пойти на день открытых дверей в балетную школу.

Первая студия - классический балет. Я заглянула и увидела нечто совершенно неожиданное - человек 20 старушек разной степени морщинистости, но все в облигающих трико стояли у станка и довольно лихо махали ногами. Предводил зрелищем пузадый дедка, который в силу размера живота сам показать ничего не мог, зато очень искренне покрикивал на своих балерин почему-то на русском языке. Всё это представление украшала живая музыка - в углу студии сидела пианистка и выдавала что-то боевое в стиле "взвейтесь кострами". Классической балериной я больше не хотела быть. Свою дозу крика и советских патриотических мелодий я получила ещё в детстве, и, думаю, до конца жизни хватит.

Следующая комната - чечётка. Интересно, но хочется завязать чечёточникам руки вместе бантиком. Иначе они болтаются в разных направлениях или судорожно поджаты у груди. И я всё время ловила себя на мысли, что очень переживаю , что чечёточник запутается в ногах или собьётся с ритма и очень расстроится. Я и акробатов в цирке поэтому не люблю смотреть - больно и им и мне, а зачем? В общем на чечётке тоже ставим крестик.

Три крестика в ряд - и тансовщицей мне не стать уже никогда. А ведь так хотелось! И я зажмурившись зашла в последнюю комнату - джаз. Джаз оказался ни чем иным, как современными танцами с элементами хореографии, ничегошеньки общего с джазом. Мне очень понравилось, и я не задумываясь подписалась сразу на 12 занятий. Джаз для взрослых предлагали в двух вариантах: "для начинающих" и "для продолжающих начинать". Я начала отсчитывать на пальцах, когда закончилась моя гимнастическая карьера, что бы определить себя на правильный уровень тансовщицы джаза. Когда закончились пальцы на руках, и сталo стремительно уменьшаться в размере колличество пальцев на ногах, я решила, что для начала начну сначала. Первое занятие - вторник, после работы. Несколько раз потерявшись по дороге и с десятой попытки припарковавшись вдоль тратуара, я всё-таки умудрилась не опаздать и приехать до начала занятия.

В студии в шахматном порядке и в полнейшей тишине, как воспитанные собачки, сидели на полу тётечки и девочки всех возрастов и объёмов. Следом за мной зашёл старенький пузатый дедушка на очень худеньких ножках. Дедушка уверенно пошёл к стерео системе, вывалил из кармана куртки штук десять аудио кассет, выбрал одну и взмахнул руками. Все девочки, как и подабает дрессированным собачкам, подскочили на ноги. Первые 15 минут мы под непонятную музыку делали 8 шагов вперёд, 8 шагов назад, потом 4 вправо и 4 влево. После таких изнуряющих физических упражнений в сочетании со сложнейшими математическими расчётами нам дали десять минут на перерыв. Во время перерыва все собачки опять аккуратненько уселись в шахматном порядке на полу и опять стали молчать. После перерыва, оставшиеся 15 минут занятия, мы закрепляли пройденный ранее материал и совершенствовали технику ходьбы в разных направлениях. Под конец мы добились такого мастерства, что нам разрешили даже хлопать в ладоши на счёт 8.

Сорок минут издевательства над моим легендарным гимнастическим прошлым. Я чуствовала себя униженной и подставленной. Прощалась с дедушкой я очень искренне, в надежде, что не увижу его больше никогда. В тот же день я самовольно перевела себя в группу продвинутых джазистов. На продвинутое занятие я приехала немного раньше и пошла сидеть со всеми на полу. Правда тут в молчанку никто не играл, все переговаривались. Как оказалось, практически все джазисты и джазистки знают друг друга по балентому отделению Огайского Государственного Университета. А несколько человек вообще из балетной труппы - у них закончились репетиции и они решили остаться на часик после работы. Вот тут бы мне и смыться пока непоздно, но в меня вселяли надежду необьятные формы некоторых балерин. По внешнему виду я на балерину тянула больше, чем некоторые выпускницы балетного отделения. И я решила рискнуть.

Лёгкая тревога сменилась настоящей паникой, когда наш инструктор (молодой парень, ведущий танцор Колумбусовской балетной труппы) вместо того, что бы показывать чего делать надо, начал говорить на давно забытом мною языке: плие-шмили, тондю-фундю. И только рукой указывал в каком направлении надо ето всё делать. А самое обидное, что все пампушки и пампуны его сразу понимали и очень ловко и грациозно переводили эту таробарщину в движения. Пока мы разминались одним большим стадом, я крутила головой по сторонам и кое-как повторяла движения, спрятавшись за могучей спиной балерины впереди меня. Зато потом надо было выделывать какие-то очень замысловатые комбинации двигаясь от одной стены к другой по 2-3 человека в ряд. Так как запомнить и повторить дорожку я сразу не могла, а прятаться уже было не за кем, приходилось придумывать на ходу что-то своё. Наш бедный инструктор, не мог даже исправлять мне ошибки, как всем остальным - то, что я выделывала, даже близко не похидило на то, что он ожидал увидеть. Поэтому он просто старался на меня не смотреть. Я тоже старалась не смотреть на своё отражение в зеркале, а всё освободившееся внимание устремила на моих коллег, которые очень красиво прыгали и крутились.

Я очень старалась. Все четыре раза. Даже повторяла дома всё, что могла запомнить на занятии. Даже купила волшебные джазовые чешки по цене как выходные итальянские туфли. Ничего не помогало. Я надеялась, что со временем станет легче. Но время шло, а легче становилось только тем, что все окончательно убедились, что я не балерина на пенсии, как они, и перестали на меня удивлённо смотреть. Последней каплей стали повороты вокруг себя на одной ноге с подрыгиванием другой - ака корова Анжела в мультике "Марусина карусель". Я нечаянно увидела своё отражение в зеркале, и оно мне шепнуло, что я навсегда останусь лошадкой Марусей, звездой группы здоровья по прыжкам на месте под музыку. А балетом пусть занимаются избранные коровы Анжелы. И на мои деньги, заплаченные за пропущенные занятия, пусть наш инструктор купит своему парню цветы!