Что называется - привет из прошлого...
Я написал это много лет назад, а понял, о чем это, только сейчас. 
Тут еще должно было быть много мата, выражающего мое нынешнее настроение, но это совершенно ни к чему.
Вот так.

На границе миров 

<...>

            И он рассказал девушке о видениях и воспоминаниях, с детства преследовавших его, отрывавших от реального мира и уносивших в те дали, которые не ведомы и враждебны современному человеку. О рождении и гибели континентов, о великих катастрофах, о происхождении самого человечества из звериного кошмара первобытных чащеб и о переселении гонимых изменениями климата рас рассказал он той, которую пытался полюбить. И о отважных синеглазых витязях Арьяварты поведал он ей, и о белокурых берсерках Галогаланда, и о туатских друидах, о тысячах рабов, возводивших великие пирамиды и зиккураты для умерших деспотов в беспощадных песках пустынь, о полчищах диких кочевников, время от времени вырывавшихся из Степи, убивая, насилуя и разоряя во славу своих кровожадных Богов, о больших черных обезьянах, колотящих каждое полнолуние в большие барабаны на тайных полянах, где еще не ступала нога человека. О борьбе Богов и Империй, о вампирах и их мрачном повелителе, о тайнах могущественных оккультных орденов, о сокровенном знании тысячелетий и о кровавых ритуалах, о семидесяти двух великих жрецах, пришедших из Лемурии, и о королях-волшебниках позабытого языческого Севера говорил он - и говорил до тех пор, пока за окном не сгустились сумерки. Даже свое сокровенное имя, которое носил он в мире своей мечты, назвал Алексей - и имя это было "Лучезар".

            Валентина слушала его внимательно, и он чувствовал, что ей действительно интересно все то, что он рассказывает. Когда же рассказ Алексея завершился, девушка с неожиданной нежностью вдруг прижалась к нему, словно желая защитить от многовековых ужасов, терзавших его сердце и разум с самого рождения. Должно быть, она и в самом деле любила Алексея - ведь ни тени сомнения или неприязни даже не мелькнуло в ее сознании. Чуть слышно она прошептала ему на ухо:

            -Так что же получается, ты - не из нашего мира?

            -Я не знаю. - ответил он тоже почти шепотом. - Но я всегда, сколько себя помню, стоял на этой границе миров, и меня тянуло туда... даже не берусь сказать куда. Мой дух, все мои мечты - там, а мое тело держит меня здесь... И даже смерть ничего не изменит: это же не загробный мир.

            -Тогда что это, Леша? Далекое прошлое? Другие измерения? Неизвестная нам планета? Или что?..

            Алексей покачал головой:

            -Может быть - ни то, ни другое, ни третье. Может быть - все это сразу. Я всегда верил... нет, не верил - думал, что Вселенная не имеет ни конца, ни начала, ее никто не сотворил и никто не отмерил ей сроков бытия... Поэтому в ней возможно все. Любые комбинации, любые события, воплощение самых невероятных фантазий... Откуда мы знаем - может быть те миры, которые мы выдумываем, те поступки, которые мы совершаем лишь в мечтах, и вправду происходят где-то в иных сферах, и мы сами - Творцы?.. А наш мир - в свою очередь тоже чья-то мечта?..

            Какое-то время он помолчал, потом продолжил:

            -Может быть, то, что я сейчас называю видениями, когда-то действительно происходило на земле, а сейчас происходит на другой планете или в других измерениях. Я не знаю, я ничего не знаю, совсем ничего... Я не могу попасть туда и не могу оставаться здесь. Здесь я всем чужой, и все чужое для меня. Знала бы ты, как тяжело после сна о великой Русколани или Гиперборее даже просто выйти на улицу, к этим толпам жующего скота...

            -Бедный... - Валя еще раз поцеловала его. - Но раньше ты был совсем один, а теперь с тобой буду я. Ты мне во всем можешь доверять, обо всем рассказывать... Вот хочешь я с тобой на эту ночь останусь? И вообще буду жить с тобой вместе? Тебе же тогда легче будет?

            Алексей, безучастно смотревший куда-то вдаль, вдруг глянул ей в лицо, и Валя едва не отшатнулась - сама бездна Космоса глянула на нее из глаз любимого. Медленно, каким-то по-старчески хриплым голосом он ответил:

            -Не надо... Валюша моя, прости меня... Но я хочу остаться один, совсем один... Прости меня, пожалуйста.

            -Не извиняйся, я все понимаю. Я тебе тогда завтра после обеда позвоню, хорошо? Да ты не беспокойся, меня не надо провожать - я на автобусе поеду.

            Последний раз они поцеловались в прихожей, и Вале показалось, что она ощутила физический холод, излучаемый телом Андрея. Открыв для нее дверь, он нашел в себе силы сказать:

            -Спасибо тебе, моя хорошая...

<...>

Вообще, конечно, нужно читать целиком. Даже тем, кто мою прозу не воспринимает. А уж кто воспринимает - тем сам Вотан велел.
М-да...