mbla's Journal

Еду вчера вечером в автобусе. Как водится, читаю книжку – на этот раз Конрада Лоренца про агрессию – у всяких животных – зверей, человеков, насекомых, птиц и рыб – по-русски.

Вдруг слышу: «Хорошая книжка. Конрад Лоренц, «Агрессия», да?». На правильном русском с довольно сильным акцентом

Поднимаю голову. Напротив меня сидит женщина – по виду интеллигентная француженка лет шестидесяти с хвостиком. Внимательный взгляд и некое неподчёркнутое изящество жестов. Улыбается.

– Вы русская?
– Да
– А я чешка.
– Вы здесь давно?
– Порядочно. Скоро сорок лет.

Автобус подходит к остановке, мы друг другу улыбаемся, женщина выходит.

Я ещё пару минут думаю – как она сорок лет назад во Францию попала. Потом осознаю – почти сорок лет – это же 68-ой!

Во Франции много чехов с того времени, и в Германии, – наверно, повсюду в Европе. Говорят, в августе и в сентябре 68-го – толпы чехов в огранизациях по приёму беженцев – лето, множество людей болталось семьями по заграницам.

Неужели почти сорок лет? В который раз вспомнила приятеля-француза, лицейского преподавателя, немного старше меня – из младших участников французского 68-го (опять 68! – как тут не вспомнить завиральные теории Льва Гумилёва – пражская весна одновременно с парижской) – он как-то лет пятнадцать назад сказал мне о пережитом ощущении холодного ужаса от того, что у него в классе оказались ребята с годом рождения – 1968.

Сегодня – я прочитала у кого-то – 25 лет, как умер Трифонов. Тогда же примерно умерли Шукшин, Казаков...

Умерли Борхес, Кортасар, Бродский, Синявский... Вот и Лем.

В семидесятые ощущалась некая защищённость – столько было живых и умных, и старших...

И вот... Поле и ветер дует.

Хорошо б подольше побыли с нами Эко и Лодж...