В
этот дом въехали молодые ребята с двумя мальчишками – наверно, погодками. Трёхлетним и четырёхлетним?
По вечерам они всем семейством играют во что-то среднее между штандером и пятнашками, а, может, просто в пятнашки, только пятнают мячом, – кричат, топочут и хохочут, самый громкий папа. И детские песенки хором ужасающе немузыкально поют.
Я взбираюсь на каменную тумбу и вниз, поверх забора, на них смотрю, пытаясь сделать вид, что с тумбы – мне автобус раньше покажется, чем если б я на тротуаре стояла.
Позавчера очень приличный человек – седой, с портфелем, в очках, плаще – вместо того, чтоб сесть на скамейку и в ожидании автобуса достать книжку, газету или компьютер, пристроился к маленькой дырке в колючих кустах, из которых живая изгородь вокруг домика.
Поиграть в пятнашки всё-таки не попросился. Хотя по анекдоту про бардак и не должен был. Только у меня было место в ложе, а у него на галёрке.
Как всё-таки приятно, что на этой остановке мало кто садится.