11:15a |
Кому таторы, а кому ляторы Лет десять назад приходил к нам один телеоператор, приехавший в Париж, чтоб снимать эмигрантов для программы «С потолка» (с потолка БДТ, на котором расписывались разные знаменитости). В разговоре он удивлённо воскликнул «А что, Галич в Париже умер?»
К Марье Синявской недавно приходила фотографиня, живущая в Германии. Она работает над альбомом, посвящённом эмигрантам, и одна её знакомая дала ей марьины координаты. Фотографировала Марью в доме, на крыльце, по-всякому, а потом спросила «а кто такой Синявский.»
Оператору было тогда лет сорок, фотографине сейчас лет тридцать.
Собственно, упрекнуть в обоих случаях людей можно только в одном – в профессиональной недобросовестности – уж взялся за гуж, разузнай что можно, перед тем как к людям идти...
А так – кому собственная жизнь, а кому и давняя история...
История-история, «сегодня на Патриарших случится забавная история» - как сказано в романе, который я больше не люблю (с «не» отдельно)... |
2:01p |
Голые ежиные деревья. Жёсткие каркасы, ветки протыкают небо, и оно трещит разорванной обёрточной бумагой. Летнее небо вздувается синим шариком, весеннее взлетает занавеской из окна. Летом листья – защищают небо от веток. Летом деревья непрерывно бормочут, а зимой – разве что кричат предсмертно, ломаясь, теряя сучья в ураган. Только и остаётся деревьям зимой, что яростно драть это бумажное небо... .... По tarzanissimo@lj – «Но деревья ведь долго живут -: так что ж они плачут? И почему тогда не плачут собаки?» |