mbla's Journal

Две недели назад

i_shmael@lj, пробегая через Париж, как с ним иногда случается, завёл меня в Лувр на выставку Мантеньи.

Было очень хорошо. К моему великому изумлению, к концу буднего дня даже не было толпы – я уже привыкла к тому, что если не заказать билетов по интернету, то очереди немыслимые, а когда заказываешь, то в очереди-то стоишь маленькой, но всё равно толпа, толпа...

А тут было правильно. Не пусто и не толпно. Можно было даже разглядывать лица людей, бродивших среди картин.

Как водится в последнее время, выставка была не просто Мантеньи, а Мантеньи и современников – чуть более ранние современники – Джованни Беллини, чуть более поздние...

И такая от хождения по залам возникла внутренняя тишина.

Очень подробные полотна, на которых кого и чего только нет, и строгие портреты. Холмы в дымке, пальмы, деревья с блестящими листьями – вроде, должны быть яблонями, а ведь – апельсины, красавицы на козьих копытцах прямо из «Баудолино». Где-то на ветке ворона. А на одном дереве явно груши.

Когда тихо ходишь среди всего этого изобильного мира, то очень остро ощущаешь, как художнику было радостно его рисовать, как ему хотелось никого не забыть, и делается как-то приподнято и умыто.

Когда я шла потом через мост, по дороге от Лионского вокзала к Аустерлицкому, смотрела на тёмную дышащую воду, на плывущие отражения фонарей, было какое-то странное умиротворённое из детства ощущение близости каникул, глянцевых альбомов, в них нежные лица, волшебные деревья, зелень, синева.