| 1:16p |
О живности
Однажды в Бретани мы долго смотрели на бакланов, которые сидя на скалах сушили крылья. Вид у них был очень неуклюжий, казалось так странно, что водная птица должна каждый день подолгу сидеть на камнях с крыльями врастопырку. Зачем? Утки ведь не сушат крыльев. Правда, утки, когда ныряют, – всё равно толстые утиные попы торчат из воды, а уж если баклан нырнёт, так начинаешь волноваться, не утонул ли, пока наконец чёрная голова не появится из воды совсем не там, где скрылась.
Пару дней назад я перестала сочувствовать бакланам – после того, как я встретилась с одним под водой – сначала я не поняла, кто несётся стрелой над самым дном – чёрная торпеда с вытянутой шеей, стало даже страшно на секунду, пока не осознала – он, баклан, родимый. За умение так двигаться под водой можно и крылья посушить в свободное время!
***
Впервые мне удалось пожать жёсткую шершавую осьминожью лапу. Осьминог развалился на камне на небольшой глубине и не спешил уходить в щель, глядел вполне доброжелательно в отличие от чёрно-золотой мурены, открывшей навстечу мне пасть с рядами игольчатых зубов.
Бедные мышки, несчастные тушканы, – они живут в густой непроницаемой клумбе, под жёсткими кустиками – кончилась их мирное ленивое существование – серо-белый хищник залезает в эту густую кустистость, садится над входами в норки, сидит истуканом – и всё, нечего больше ходить к другу в гости, сиди в норке и не высовывайся – но всё равно вылезет любопытный мышиный нос, а потом вот находишь трупик на дорожке, и муравьи его едят.
А зелёный кузнец-молодец спасся, ускакал, и наглая серая морда рыскала в кустах – фигвам!
***
В доме напротив жили старики. Он – совсем сгорбленный, ноги переставлял очень неуверенно. Она чуть лучше ходила. Но до моря через рощу добредали.
Сначала мы их явно раздражали громкими воплями – звали Катю в роще у самого их забора, потом они к нам привыкли, улыбались приветливо, ключи передавали иногда. А в этом году их нет. Не пережили зимы? Или в старческом доме?
Почему-то важным кажется всё первое – первый поцелуй там, или первый бой – Евтушенку цитирую глупого – но ведь не только он – классическая точка зрения – первое – значит, незабываемое – а ведь на самом деле, – последнее – последняя прогулка к морю...
Я абсолютный эгоцентрик и соллипсист – есть мой мир, тот, на который падает глаз, хоть случайно, и остальной – картонные декорации... Хрупкая граница. Сгоревшая пожарная машина на холме – памятник погибшим в ней 20 лет назад людям... Сирена скорой помощи на дороге в солнечный день.
***
Васька – не водоплавающий, заходит в воду по шею и плывёт к берегу. Я вожу его купаться на маленький пляжик за рощей, там всегда полно младенцев. Тех, кому года нет, возят по морю в надувных лодчонках, один вечно так качается на волнах – на носу чёрные очки, на голове панамка, и задумчивый папа, почему-то не сняв шортов, в шляпе и с книжкой в руке, подталкивает утлый чёлн. А двух-трёхлетние уже многие плавают с надувными крылышками.
***
Тишина всегда звучит – ругаются сойки, листья шуршат, страницы книги. И разноцветные кроны закинуты в синеву. |