| 1:21a |
Послепраздничный город ещё даже не ждёт весны. Хочется убрать ёлочные украшения, как грязную посуду после ужина. Предвкушение на всём скаку превращается в послевкусие, и нет грустней последних дней промелькнувших зимних каникул.
Вот он, январь, ледяной даже в +3, и мёртвые жёсткие ветки протыкают небо.
В феврале станет легче, ворвутся мокрые запахи, заполощут бельём на верёвке, будет светлей по вечерам и совсем светло утром.
Январь - скрежещет железом на морозе, обдирает до крови язык и презирает зимние праздники.
Январь - его можно только пережить - хоть встать на мосту Искусств, поглядеть на плывущий навстречу остров Ситэ, на пару шпилей, на светлые набережные, потом приехать домой, ткнуться в носы - собачий и человечий, подумать про то, что в понедельник - будильник на семь часов и про некоторое заключённое в этом бессмертие.
А потом сесть за компьютер и бросить в море-океан зелёную бутылку с запиской - такую, от которой подобранные на улице осколки я обматывала проволокой, надевала на нитку и вешала на шею 35 лет тому назад. |