Thursday, January 28th, 2010

Time	Event
12:30a	На старых фотографиях, в старых фильмах почему-то за душу хватают автобусы, троллейбусы, трамваи... Транспорт. Речные трамвайчики. Электрички. Буксиры. Будто именно в них, в этих лупоглазых автобусах, в трамваях с деревянными скамейками друг против друга (в детстве я их ещё застала, хоть и быстро они сменились на те, что с кожаными сиденьями) - спрятано время, как смерть Кащея бессмертного - в яйце. У сорокового, на котором я в школу ездила, два зелёных огня, а у пятёрки, которая с Васильевского на Театральную ходит, - один синий, а второй - забыла. Целый год я ездила на ней из театра, куда меня устроила мама мыть полы после того, как я не поступила на матмех, - домой. Увы, я не любила ни балета, ни оперы, и убирать театр было почти так же отвратительно, как любой завод. Не совсем так - потому что театральная площадь. "Профессор Римский-Корсаков, вертясь на пьедестале, никак не мог подняться, чтоб руку мне пожать". Я часто шла на работу пешком по городу в шесть утра - через мост над чёрной водой - и почему-то замечала пустые телефонные будки - иногда на ветру тоненько пищали их поломанные двери. А закончив мыть полы и выворачивать урны в артистической уборной и на лестнице, я выходила - вольная пташка - и на углу в булочной пила бурду под названием кофе из железной бадьи и жадно съедала зефирину в шоколаде - продавашийся в этой булочной мой любимый атрибут роскошной жизни. В конце концов, я работала и имела на это право! Не помню, какой у пятёрки второй огонь. В электричках зимой было холодно, пахло лыжной мазью. Однажды яблоко упало на вагонный пол. Мы его всё-таки съели. И электрички кричали - тревожно, протяжно. И за дачными платформами рос шиповник, таволга. И в июне так поздно темнело. А в сентябре люди везли корзины с грибами, покрытые папоротниками, и очень хотелось заглянуть в чужую корзину, потому что уверенность была - наверняка белые и красные, что просвечивают через папоротники - они наверху для вида, а внизу сыроежки, но вдруг всё-таки нет? И ещё букеты - любимые мамины тёмно-лиловые астры и нелюбимые гладиолусы. Одно лето мы жили возле железной дороги, и на дачу надо было часть пути идти по шпалам. Я замирала от ужаса. Какая-то была страшная история про тётеньку, у которой в стыке рельс застрял каблук, она пожалела туфли и попала под поезд. Троллейбусные усы иногда соскакивали и беспомощно повисали. Троллейбусы - они были такие живые тёплые звери. И усы длинные. Медленно катят под снегопадом. "Останься на нагревшемся мосту, роняй цветы в ночную пустоту" А память как старое кино, лента рвётся, на экране лица смазаны, и голоса еле слышны. Подводное царство, глубокая вода, там рыбы ходят тихие. Покричи в колодец - аууу - и эхо от стенок. (82 Comments | Comment on this)
11:39p	Альтернативы от crivelli@lj Народ играет в альтернативы, и я соблазнилась, хоть не мне - буриданову животному - в такое играть. Мёда или сгущёнки - и ладно, хлеба можно совсем не давать. 1. Бретань или Прованс? 2. Фрост или Платт? 3. завтрак или ужин? А я с третьего начну, потому как очевидно. 3. Ну, конечно, ужин,- главная еда. Завтрак - хм - ну, разве что по викендам. Когда-то в детстве - картошка с кефиром и солёными грибами или с кислой капустой - за большим столом на коммунальной кухне, где маленький столик у соседки тёти Таси. В будний день в детстве - давишься кашей перед тем, как в школу идти. И потом - какой такой завтрак - его и не бывает, в лучшем случае чашка кофе, убегая из дома, на одной ноге, вперившись в экран. А чаще и вовсе ничего - кофе уже на работе - лишь бы будильник на самый последний момент поставить. То ли дело ужин - центр вечера, бутылка вина, ещё и думаешь, какую открыть, потом чай ( в детстве я его очень медленно пила из блюдца - ведь не отправишь человека спать, когда он чай пьёт) - ужин - потенциальная возможность ежедневной праздничности. Особенно, если будильник на следующий день не на семь ставишь, а на восемь. Вот и вечер удался! 2. Всё-таки Плат. Во первых, я с ней больше сроднилась. Целая стоит полка книжек о ней. Странные у меня с ней отношения - эмпатия очень сильная, вроде бы всё время почти могу себя на её место поставить - и при этом в главном - резкая разность - над ней всю жизнь висевшее самоубийство - для меня немыслимое по самой сути. Но может быть, мне отчасти повезло со временем? Столько трудного тогда стало простым теперь. Я, кстати, вовсе не считаю, что её лучшие стихи - последние - я очень люблю Плат - счастливую - её острейшее чувство проходящих минут, её попытки в стихах - пригвоздить, остановить. И когда я переводила её эссе о море - почти физическое наслаждение - той чужой жизнью, которая присваивается и делается своей. И очень интересно в её стихах разбираться - выстраивать картину, ходить вокруг да около, именно на Плат я много чего впервые поняла - и что английский верлибр - не верлибр в русском понимании, и радость от того, что удаётся заглянуть под воду - стих-то точно айсберг, видна только малая часть, вершинка, и вгрызаешься, ныряешь, затаив дыханье. И понимание, что при переводе часть за-текста надо обязательно выводить в текст. Вообще-то хорошо б всякие стихи читать так, будто разбираешь их для перевода. И переклички с русскими стихами радовали, и статью писать было удивительно приятно - жалко было, когда - раз - и всё, кончилось, сдали. А Фрост - превосходный поэт, я не собираюсь тут сравнивать хуже-лучше. И там очарование другого рода - когда осознаёшь ложность его простоты. Поэтому меня почти все переводы Фроста не устраивают - переводят только верхнюю часть айсберга, - то, что в словах. И Фрост удивительно созвучен мне - вот эта жизнь, в которой смысл в смене времён года, в ледяных полях и в первых цветах, этот острый смысл существования, - такое вот, казалось бы, нормальное повседневное изумление, - вот яблоки собрали, вот снег выпал, - такая абсолютность вечности мгновения и мгновенности вечности - а вот ни у кого почти и нет этого. И всё-таки продираться через Плат было - интересней что ли - неоднозначней. как-то так. 1. Выбирать отказываюсь. Вот тут точно - и мёда, и сгущёнки. Ну как мне без вересковых полей у обрыва, без белых домиков на краю, без серых замшелых церквей с кальверами, без этих безумных отливов, оставляющих озерца возле камней, а в них всякую морскую мелкую живность. И как мне без зонтичных сосен, без тёплой прозрачной до камней на дне воды, без приветливых осьминогов, без виноградников, без совершенно пустых горок, заросших пробковыми дубами, соснами, эвкалиптами, без жёлто-розовых городков, где на главной площади под платанами играют в шары, без гигантских кривых помидоров с рынка, без спелых южных звёзд, которые в августе так часто падают... Кто хочет поиграть, - говорите. (74 Comments | Comment on this)

<< Previous Day

2010/01/28 [Calendar]

Next Day >>