Шестидесятые - быстро наебать новое поколение, тем, что не до конца расхавало старое, типа это уже не просто твист, а психоделическая лезгинка, быстро заработать чтобы скорей-скорей попробовать.
Семидесятые - быстро наебать, переиграв, то что уже не оправдаешь философией а ля дорс, типа это вам не просто блюз, а грамотные сбивочки и вкусные кусочки (мама я кроули люблю) быстро заработать, быстро ширнуться, и, авось б-г пронесет, проскочить мимо клуба 27.
Восьмидесятые - проскочили, тогда скорей-скорей быстро отыграть сыгранное в семидесятых, заработать и подлечить у частника то, что за казенный счет уже не лечится.
Девяностые - наебать, сделав вид, будто вас видят и слышат в последний раз (хотя для пьяни прошлых десятилетий в этом есть доля истины), исполняя большей частью "свое", которое все трудней отличить от "чужого". И тоже немного заработать.
Нулевые - быстро наебать не получается, а только кажется, играем только чужое и допотопное , но якобы по-своему, потому что якобы с этого мы и начинали.
Вторая декада двадцать первого - по большому счету не играем нихуя, быстро приехать не удается, долго собираемся, быстро забываемся, но продолжаем наебывать, выдавая за эксклюзивные "воспоминания" то, что было сто раз обсосано за прошедшие полвека - сперва в корявых интервью, затем в опидорашенных биографиях, а за ними текло как река волга по штанине бернеса из сахарных уст рецензентов, переводчиков и просто умных журналистов.
*