Все хорошо, но полтретьего ночи,
И, я боюсь, ты опять не уснешь.
И этот теплый августовский дождь
Не дарит то, чего давно ты хочешь.

Все символисты лгут, а этот охламон,
Забыв тебя, ушёл в киберпространство, -
Его единственное в жизни постоянство.
И одиночество стихам диктует тон.

Я, как и все, да-да, в тебя влюблен.
И так хочу случайного знакомства.
А впрочем, к черту лирику, пойми,
Нам весело до двадцати семи.
И я мечтою не надеюсь отогреться.
Так может нам пойти под дождь, одеться.
Простыть, но до утра сорвать
Всего, чего поодиночке не хватало.
А после - все забыть и все начать сначала,
Забыв полночный водевиль.
Я так хочу, и мне плевать на стиль,
Который хочет продолжения романа,
Кричит, что расставанье слишком рано.
Мне просто хочется тебя обнять.

Я вру, тебя мне отпускать,
Подобно отсечению руки,
Мне страшно жаль, что ночи коротки.
И улицы всегда ведут на перекрестки…
Скажи хоть слово, ведь еще не поздно.

5. 11. 2000, ночь.







Разлука силою вещей подкреплена,
Как крепостной стеной со рвом округ.
Но крепости берут, из крепостей бегут, моих порук
Тому не пропадет волны всесокрушающей стена.

Вихрь дискотек, архивов тишина,
И посвящения тебе игривые мои,
От юности и грусти до сих пор полна
чрез кромку чаша, и смятенных чувств бои
приносит морем память - за волной волна …

А счастья жди - не ожидай,
Ты только ожиданью не отдай,
Минуты дней, которые сливаются в года,
Которые уходят быстро. Просто в никуда.

20 декабря 2001

Вы не хотите мне сказать, что прошлое
придумали лишь мы,
Когда ноябрьской ночью тихо шли часы на площади,
неслышно, выразительно немы.

Не знали, нам куда идти, идти, с тем, чтоб дойти,
Не раствориться в зимнем зареве закатном
Зарядья и реки Москвы. С пути
Не сбиться, и не повернуть обратно.

Я тайн не знал, которые б тебе доверив, смог удержать тебя.
Но ты была готова даже слову легкому поверить,
Чтобы остаться здесь, меня любя.

И очевидность нам казалась бредом,
И болью то, что пуст бокал
Игры, борьбы. Они - волшебный недуг,
Который каждый счастьем называл.

22 декабря 2001



Мы метели порознь коротали, -
разные концы Москвы.
По весне на разные горизонтали.
Сны хмельные нас несли. Увы.

Эта тяга двух неразделенных
Чувств, расколотых большой Москвой,
Ожиданий, временем продленных.
Общих снов, пришедших к нам с тобой.

Нам мешает, мало и так много, -
Неуступчивость характера судьбы.
Я пишу тебе немодным слогом,
Как тут быть, и что тут может быть?

Души как в черемуховом снеге,
Только, жаль, он завтра облетит.
Старый дом, чердак, сухие слеги,
Одиночество обхватит, ослепит.
26 декабря 2001.




Не забудь о недосказанном словами, -
И, несмотря на то, что серый тлен небес
Бессовестного ноября столкнул нас лбами,
Апатии разрыв исчез.

Странно, мне сейчас не надо,
Объяснять и что-то говорить.
Все, что знаем о себе, нам ясно видится - неладно,
Но, на это несмотря, не можем не любить.

Эта легкая пора начала мая,
В млеющих глазах,
Отлетела летом, быстро тая,
Но ушел и страх

Разлюбить, не чувствуя паренья,
Легкого как сон.
Центр чувств прянее стал, взрослее.
И сердца биенья сбили тон.

Бег вперегонки сменила мудрость,
Данная внезапно так глазам.
Поняли, ни я, ни ты, кому-то,
Сердца не отдашь, я не отдам.

И не надо больше многословья -
Сменится язык,
Не словами ныне нежность в сети ловим,
Слово - только блик…
18 марта - 1 апреля 2002






Ты мне скажи, а лучше напиши,
Неверной по бумаге акварелью,
Тот мир, к которому душа спешит,
Листвы октябрьской подстегнутая прелью,
Он юности принадлежит?

Перебирая дни свои простые,
Рад видеть только этот мир,
Что не богат, и не похож на пир,
Но что объят иным, невидимым весельем.

Ты заразила счастьем и меня,
Хотя, сама, быть может, несчастлива.
И в сердце бьет нетерпеливо,
Ключ неизвестного огня.
В том мире примешь ты меня?
22 сентября 2001

Парадокс октябрьской, желтой мари.
Кленов листья предвещают золотой тайм-аут.
Отнимая хмель иллюзий, листопад взамен других не дарит.
Скучноват, прохладен, нежеланен этот обязательнейший раут.

С ним так скучно понимать обманы,
что тому полгода нашептал апрель.
Привнести серьезность - право, рано.
Продолжать веселье - праздный хмель.

Я тебя по-прежнему не знаю.
Только и зачем мне узнавать?
От отгадок сердце не оттает.
Я - такой, и не желаю лгать.

У меня сейчас нет сердца - это верно.
Мы его с тобою выпили до дна.
Так чему же удивляться прошлой вере -
Для спасенья мало одного вина.

Парадокс дождя, смывающего память,
Остужающего лета полный ход.
Что-то не случилось между нами,
Вряд ли и потом произойдет.

12 октября 2001.




О нас с тобой ни слова никому
Не скажет ветер.
Черемушки молчат, - пятиэтажек больше нет на свете.
И там бродить нет смысла одному.

Сменяла холода черемухи сиреневая марь,
Еще до лета, десять дней, декада эта,
Спешила промелькнуть, зимой лишь вспомнясь где-то, -
Посередине января надежды щедрый дар.

Объятья не желая разомкнуть,
Мы шли в тупик - любовь всегда упряма.
Прошли нелегкий сладковато-пряный путь,
И путь исчез - и драма, и не драма.

Какой сказал, что крайности навек
Сошлись, своею разностью сцепленны?
Координатам бытия подвластен даже этот век,
И сдвинуть вектор может не всегда влюбленный.

4 - 6 января 2002


Сокольники, Сокольники, скучающие школьники,
Твой призрак, там, у школы, за углом.
Не оправдаться, ни и сейчас, а уж потом…

Дома в тумане, полчетвертого утра,
Был только выпускной, все выпускные вечера -
Фальшь расставаний, перепоя кайф,
Мы мальчики как будто бы вчера, вчера, а нынче - драйв.

Я танцевал тогда - с кем я не танцевал?!
Но, странно, в кратком танце, ведь тебе лишь обещал,
Я успокоить рад тогда тебя так был,
Наверно, виноват, и точно - не любил.

И хоть смотрел в твои огромные глаза,
Рождения надежды в них я не узнал.
(надежды на любовь в них я не угадал.)
теперь твой дом - печаль, хотя немало лет
прошло, и ты могла забыть нечеткий след,
обмана моего невольного тогда,
и полюбив, простить проклятый взгляд мой - да!
И, ты теперь, я слышал, чьей-то ноты грусть -
Не любишь и того, кто это знает. Чувств
Он не щадит своих, он хочет отогреть,
Твой взгляд от льдин моих, и дать не умереть.
Ты мстишь ему, не мне, - меня еще ты ждешь.
Мне это нашептал ночной июльский дождь.
И я, хоть виноват, но не люблю тебя,
И разрешить беду не в силах не любя.

14 февраля 2002 г.


Кто тебя заставил быть серьезней,
Искры взгляда в небе позабыть, -
День календаря, ноябрь сонный,
Дней иных прервал без спроса нить?

Что нам был ноябрь когда-то раньше, -
Только повод заполночь шутить.
Школьницей беспечной ярко дальше,
Шла… чтоб это все сейчас забыть.

Эта набежавшая серьезность, -
плен, который сам собой пройдет.
Только время после скажет: "поздно"
Майских взглядов ночью не вернет.

Мне тебя упрашивать не стоит



Я тихо зол. Ушла пора.
Однообразное вчера
Мне заменяет непокой,
Где заигрались мы с тобой.

Ошибка ранила меня, -
Тогда зачем же нас маня
Дорога сделала изгиб,
Где я потерян и погиб.

Зачем полуночный покой
Остался выбором одним,
Где я собой полухраним?

Некрепкой нитью сшила ты,
И души наши, и мечты.
Тут поворот - и рвется связь.
А ты... опять идешь смеясь.

Когда, дождавшись ноября,
Светая, поздняя заря
Меня заставит охладить
Горячку слов,
Когда асфальт посеребря,
Прольется небо,
Вспомню зря,
Что к расставанью был готов.
И не хотел нелепых слов.
.............
Стал вдруг сейчас моей судьбой,




гере

Снова те же мне мешают
тени через десять лет.
все того же не хватает
и в глазах один ответ.

Я забуду верный голос,
позабудь и обо мне.
Наше прошлое мешает
нам любить, и лишь во сне

Снясь с отчаянья друг другу,
мы находим эту нить.
Только там мы в силах вьюгу,
замять сердца приглушить.

Ты легко меня простила,
я простил тебя легко.
почему ж нас эта сила
так разводит далеко.

Кто-то в прошлое играет,
в наше прошлое с тобой,
и с прощеньем оделяет
безразличьем и тоской.

Что сказать, когда все беды
были нами прощены
что нам сделать...
чтоб друг другу были мы с тобой нужны.

Я бесчувствен, ты спокойна
одиночество -наш друг
с кем порвешь, пройдешь ты вольной
сквозь тоскливый этот круг.


Земф.

Обычно. Пожалей - не надо.
Я снова обращу все в шутку.
Да, надо видно, откровенно,
сказав, услышать все, но жутко.

Я через край - мне это надо?
Обидно, - не могу иначе.
Молчишь зачем?
кричу - ты взглядом
все оборвешь, зачем, мол, плачу.

Мне так с тобою одиноко,
мне одиноко, как со всяким.
Так родилась сама жестока,
перепоила душу ядом.



Устал я с долгого пути.
В пять лет.
Без взгляда и твоей улыбки
Пришлось идти.
Пришел. И чувства нет.

Я не устал. Не первый раз
За долгие те годы, я отдыхал,
Чтобы идти, не рассуждая. И весь сказ.
Но холода и марево, неумолимо сбавили накал.

Я так же нежно улыбаюсь,
Но где живость, упрямых диалога фраз?
Я болью несказанной маюсь,
Но не кричу, на боль седую злясь.

Я не могу играть с любовью и с тобою,
Я лишь могу играть в любовь.
Умаявшись дорогой пятилетней тою,
Я не могу гореть заставить кровь…

19 мая 2002.



Чуть мокрая земля - недавнего дождя следы скупые.
В закатной мари трав идя, влюбленные, хмельные,
Оставив мимоходом в памяти автограф вечера зачем-то,
Ее благодарим сегодня, в день для нас вечерний.

Нам скоро эта фотка будет ни к чему,
Но впились взглядами пока в нее, как в душу,
В тот день, когда закат не отдавали никому,
И думали, что дальше будет только лучше.

Вдох жадный, пряности полыни захватив,
Ей наслаждается, и память сохраняет запах,
Той лихорадки юной, коею забыв,
Оставили беспечно в тех закатах.

15 января 2002


Эта осень воздвигает стену,
Между прежним мною и иным.
Между будущим и юношеским пленом.
Меж печальным, - прежде же шальным.

Эта вот почти что четверть века
Не дарила щедро мне друзей,
С чем приехал я, с тем и уехал.
Безотрадней став чуть-чуть, и злей.

Это небо ниже, чем когда-то,
И калина яростней, красней.
Не пойму, чему был прежде рад я,
Упиваясь золотом аллей.

Или тот багрянец листьев был моложе,
И давал надежду на весну,
А сейчас она придет, - и что же…
Я от зимней спячки не очнусь.

Это вновь упущенная юность
Тянет в сон забвения себя.
Я иду туда, - забавно, чудно, -
Что-то в настоящем не любя.

Эта осень строит мне темницу
Посреди роскошного дворца.
Мстит любовь, отвергнутая в лицах,
Где я близкого не отыскал лица.

Ночь 10 ноября 2001.


Я опоздал на огоньки,
что где-то между Главным зданием и Первым ГУМом,
на остановку "Королева, 19", Щипковский вал,
ну, где еще собраться
не захотел, хотя и довелось,
как некогда говаривал Шенгели,
"их знать и видеть всех"… а злость
лишь на судьбу что развела души начала,
вела от тех, которых позже замечала.
И вновь толкает на такой же точно препорочный путь.
Попробуй тех ошибок не забудь.
И начинай надежды мартовской еще весною.
Чуть сонный, капелью вдохновленный, не росою,
Июньской, слишком поздней для души.
Спеши, двадцать четыре, поспеши.
Еще не кончен час для молодой души.