Ильич: Наденька, пгобей нам, пожалуйста, билетики. Товагищ Бухагин, у вас есть билет? Хогошо, хогошо. Товагищ Тгоцкий, а вы уже пгобили? Или у вас пгоездной?

Троцкий (самовлюбленно): Полагаю, Владимир Ильич, что как член Политбюро я могу не обращать внимания на такие мелочи.

Ильич (по-большевистски возмущенно): Вы непгавы, товагищ Тгоцкий! Вот, послушайте, что пишут классики (вынимает из-за пазухи том своего собрания сочинений, перелистывает, читает): Настоящий коммунист должен всегда стоять гядом с массами, понимать их нужды и заботы. Пгобейте билет, товагищ Тгоцкий!

Троцкий (самовлюбленно): Ни за что!

Большевики все одновременно с презрением смотрят на Троцкого, затем любовно на Ильича. Бухарин рыдает.

Сталин (в сторону): А вэд Троцкий прав! Зачэм прабиват? Всо равно скоро схадыт!

Входит контролер. Сталин быстро пробивает билет.

Ильич: товагищ Сталин, вы ведь, кажется, по данному вопгосу поддегживали товагища Тгоцкого? Зачем же вы пгобивали?

Сталин (грубо): Паддерживал пака нэ вашёл кантралёр. А Троцкий двурушнык и враг народа.

Ильич: Ну-ну, не пегебагщивайте! (неприязненно отворачивается)

Контролер (Троцкому): Ваш билет?

Троцкий (самовлюбленно): Я нарком иностранных дел Троцкий! У меня нет никакого билета! Отдаю себя на суд истории.

Контролер: Ничего не знаю! Платите штраф!

Хватает Троцкого за рукав. Враги революции ликуют.

Ильич: Вы, товагищ Тгоцкий, очегедной раз пгоявили себя как отогванный от масс мелкобугжуазный индивидуалист! Теперь вас высадят, а мы поедем дальше, дальше, дальше!