Анти-Минкин
Сегодня состоялся пикет у здания редакции "МК" по поводу статьи Минкина ("лучше бы Гитлер победил"). Цель пикета - скажем так, ультиматум, сопряженный с объявлением войны.
Префектура разрешила пикет в количестве не больше 20 человек, поэтому большой толпой не собирались. Примерно столько нас и было. Присутствовали: krylov@lj, golosptic@lj, slavamakarov@lj, kenigtiger@lj, mendkovich@lj, militarev@lj, schlichter@lj, vojk@lj, semen_serpent@lj, ramendik@lj, haeldar@lj, tarlith@lj, major35@lj (прошу прощения, если кого-то забыла), а также некоторое количество людей незнакомых и/или не представленных в ЖЖ.
Имелись наши плакаты: "Требуем увольнения Минкина", "Нет - глумлению над нашей Победой", "При Гитлере он был бы полицаем?" и "Jedem das Seine, Herr Minkin", а также несколько экземпляров плаката с изображением первой страницы того самого номера "МК" и словами "Геббельс вами доволен".
Милиция почему-то нервничала - видимо, опасалась, что мы начнем бить стекла или выходящих из здания журналистов. Опасалась зря: всему свое время и место.
Выступали: militarev@lj, krylov@lj, golosptic@lj, mendkovich@lj, tarlith@lj, ramendik@lj, В.В.Славутинский из Курятника (который, несколько неожиданно для меня, говорил спокойно, по делу и, в частности, высказал одну интересную мысль, которой мы, видимо, воспользуемся), а также myself.
Еврейская тема затрагивалась в основном в ироническом ключе: мол, каким же м%даком надо быть, чтобы, будучи евреем и российским журналистом, написать материал одновременно русофобский и антисемитский. Рамендик (который действительно пришел со звездой - она, правда, все время отклеивалась) язвительно сказал, что не понимает, о чем думают Берл Лазар, Еврейский конгресс и прочие борцы с антисемитизмом, которые усматривают антисемитизм и угрозу нацизма под каждым кустом, а в прямо про-гитлеровских высказываниях центральной газеты ничего такого не видят.
Я сказала примерно следующее:
"О личности Минкина я ничего говорить не буду. Все, что следовало, этот человек сказал о себе сам. В своей статье он заявил прямым текстом: для нашей страны было бы лучше, если бы он не родился на свет или погиб во младенчестве. Кто мы такие, чтобы об этом с ним спорить? Ему виднее.
Поэтому скажу о другом.
22 июня 1941 года чужеземцы пришли в нашу страну, чтобы поработить ее, а ее жителей - истребить или обратить в рабство. Но наши отцы и деды, все, кто жил в то время в России, встали плечом к плечу и дали врагу суровый отпор.
И что же? Теперь, шестьдесят с лишним лет спустя, нам заявляют - и это не единичный случай, об этом пишут разные люди в разных газетах, говорят по радио и с телеэкранов - что итоги той Победы нужно пересмотреть. Что никакой Победы вообще не было. Что она была не нужна. Что было бы лучше, если бы победил Гитлер.
Что это значит? Это значит, что война не окончена. Она возобновилась.
Но тогда существовала четкая линия фронта и было понятно, где свои, а где враги; а сейчас все иначе. Линии фронта нет. Враги живут в одном городе с нами, говорят на одном языке, ходят по одним улицам, обращаются к нам с экранов телевизоров, пишут в газетах, которые мы читаем.
Если бы подобный материал появился в "МК" в первый раз, это можно было бы списать на глупость или недосмотр. Но это не первый случай. Совсем недавно, в предверии 60-летия Победы, в этой газете был опубликован на редкость пакостный материал Гавриила Попова, в котором советские воины-победители именовались мародерами и насильниками. Тогда в редакцию поступило столько возмущенных писем и звонков, что им пришлось принести свои извинения и прекратить публикацию. Однако, как видно, этот урок не пошел им впрок. Один раз - можно списать на редакционный недочет; два раза подряд - это уже тенденция.
Идет война - у нас пытаются отнять прошлое, отнять память и уважение к предкам. Не мы начали эту войну. Но, раз она начата, мы должны сопротивляться. И мы будем сопротивляться, и не остановимся, пока, фигурально выражаясь, не дойдем до Берлина".

Полагаю, что ни извинений, ни увольнения Минкина со стороны Гусева не последует, так что мы перейдем к более решительным действиям. Но об этом - в другое время, в другом месте и, разумеется, не для всех.