Настроение:

drunk

Цитата
Политические институты представляются уникальным рынком в смысле разнообразия типов ресурсов, которые могут быть в них использованы... Любое политическое действие осуществляется с привлечением неких ресурсов...
В наших целях можно выделить несколько таких стабильных конфигураций ресурсов, которые мы будем называть "культурным", "социальным", "экономическим" и "силовым" капиталами.
По самому общему определению, "культурный капитал" есть мастерство в обращении с символическим материалом - навыки в производстве и использовании "высокой культуры" данного сообщества. "Социальный капитал" представляет собой совокупность связей (не в последнюю очередь родственных), которые могут быть использованы для получения каких-либо преимуществ. Экономический капитал вряд ли требует определения, а "силовой" представляет собой обладание навыками и ресурсами, необходимыми для осуществления насилия.
...В своей основе политические стили представляют собой демонстративные конвертации какого-то одного, достаточно специфического вида ресурсов (например, капитала) в политическое влияние - и обратно. Действия каждой из организаций выявляют, с ресурсами какого рода она совершает операции и какие обменные курсы она способна предложить тем, кто ее поддержит.

(с) Михаил Соколов "НБП: идеологическая эволюция и политический стиль"

В рассуждении о "политическом рынке" и видах "капитала" Соколов опирается на Пьера Бурдье, но идет дальше - так, Бурдье совершенно не рассматривает "силовой капитал" (и по-моему, напрасно).
Я бы добавила, что для успешных политических действий желательно наращивать все виды капиталов - и ни в коем случае не зацикливаться на каком-то одном, объявляя ненужными все остальные. Собственно, успешное политическое движение - это "лестница" организаций и сообществ, представляющих все эти капиталы (которые, безусловно, можно классифицировать и более подробно) и сообща конвертирующих их в политическое влияние ради единой цели.

***

Сегодня мне один человек с упреком сказал: "Вы, националисты, хотите власти!" В голосе его звучало глубокое презрение: он, как видно, считал, что желать власти аморально.
А я думаю так: если ты не властвуешь и не хочешь властвовать - значит, позволяешь властвовать над собой кому-то или чему-то другому.
Да, я хочу власти. Для начала - над собой (и это у меня до некоторой степени уже есть). Дальше - над всеми областями своей жизни, над своим домом, над пространством, в котором живу, над средой, которая меня окружает.
Да, я хочу, чтобы и другие люди, меня окружающие, люди из моего племени, также желали власти - и шаг за шагом ее отвоевывали, с каждым днем становясь все сильнее, распространяя свою власть на все более глобальные и важные области жизни.
Это и есть национализм.