| 1:39a |
написала заявление и уволюсь нахуй.
начальство же, сообщило мне на то: "если бы здесь не было девушек, я бы тебе сказало очень грубое слово."
это, типа, так я стала женщиной с восемьдесят четвертого раза.
но я конечно же, немыслимый пидарас, это всем известно.
удивили, блин.
в магазине с молоком, у дверей, видела пузатую местную кошку на высоких ногах. она бело-серая и узкие плечи её плавно переходят в лупоглазое лицо. в животе аккуратно уложены котёнки.
"здравствуйте, дорогая кошка-дирижабль!" сказала я ей. гладить, впрочем, не стала - у меня уныние, а у ней какие-нибудь глисты и грязь под ногтями, что взаимно не доставляет.
выходящие из магазина тётки внимательно обошли меня запасным метром.
весь день мне попадаются слепые с кровавыми бельмами, вонючие бородавчатые старухи, неопрятные попы, кургузые гэи, киргизы, читающие свои киргизские газеты, дошкольники с ледяным голодным блядством в глазах и отроки с разорванной спиной, которые нассали в себе штаны от того, что их тёрли лицом об асфальт.
и тогда я пошла, и на последние деньги купила себе курточку, будто смерть с капюшоном, чёрную, точно сердце родины.
в магазине адидас - как немыслимый пидарас, само собою.
и она мне идёт. |