[Most Recent Entries] [Calendar View] [Friends View]
Sunday, April 19th, 2009
| Time | Event |
| 5:58p | ХРИСТОС ВОСКРЕСЕ! ВОИСТИНУ ВОСКРЕСЕ! ...и сущим во гробех живот даровав! |
| 7:24p | И ЕЩЕ РАЗ: ХРИСТОС ВОСКРЕСЕ! ВОИСТИНУ ВОСКРЕСЕ! Ради праздника сейчас примусь вывешивать стихи, скопившиеся за последнее время (ленту читаю урывками, так что, может быть, что-то ценное и прозевала). |
| 7:31p | МАРИЯ ВАТУТИНА ![[info]](http://lj.rossia.org/img/userinfo-lj.gif) zimina@ljНу, вот, залезай на каталку, — сказала сестра, — Какая погодка! Отходят последние воды. Когда бы я знала про эти твои номера, Взяла бы с тебя по двойному тарифу за роды. Дождливый сентябрь на два пальца заполнил внизу Немецкое кладбище, вал Госпитальный, Синичку. — Лежи мне не рыпайся, скоро уже повезу, Ну, льется и льется! Какую бы сделать затычку? Четвертую тряпку она отжимает в горшок. Глядит на пузатую, та говорит по мобиле. У рожениц этих есть право на срочный звонок, Покуда на третий этаж не спустили. Глядите на эту мокруху: она со своим Решает в последний момент перед спуском на третий: — Мария, быть может? Быть может, любимый, твоим? Моим, дорогой? Вот забава на сотни столетий Для этих давалок! — Ну, девка, две сотни готовь. Весь пол залила, словно мы растворились в природе. Какое сегодня? Не Вера, Надежда, Любовь? Не Вера-Надежда? Конечно, тридцатое вроде. ( еще два ) |
| 7:38p | ДАНИЛ ФАЙЗОВ fayzov@ljлечить стихами раны языка лечить попойкой раны воспитанья незнанием безделием бездельем пока не зарубцуются пока само собой случится разделенье на тех что умерли и тех что вырастают из дедовых рубах до потолка иль нет и не растет давно никто не лечится и бедность языка и сам ты беден неучён и невоспитан но жизнь сама решила как-нибудь сложиться одернешь руку обожженная рука крапива в строчку хорошо ложится и ты ее как родную воспринял поскольку с ней на на языке одном ты говоришь лишь междометьями простыми их выдыхая в воздухе простом |
| 7:53p | ПЕРЕРЫВ... ...в вывешивании стихов: сын и внук идут ко мне ужинать (а я и не заметила, что уже время к ужину). |
| 9:12p | СВЕТЛАНА ИВАНОВА mila_yastreb@ljИз цикла «ТИХАЯ КНИГА» («Воздух», 2009, №4)  Куколка, луковка, птичка, адская рукавичка. Кто туда попадет (канет, провалится, денется), тот пускай не надеется оставаться, как был. Не бойся нас — уж мы не человек. Мы — море горькое чернил, мы — нежный черный крюк, мы — хрюк, игрушка, битая навек, одна среди подруг. ( еще одно ) Еще: http://mila-yastreb.livejournal.com/419 http://mila-yastreb.livejournal.com/400 И еще: http://www.litkarta.ru/russia/spb/perso Вдобавок рекомендую в ее ЖЖ иллюстрации к «Роману с кокаином» М.Агеева (Марка Леви). |
| 9:20p | ОЛЬГА ДЕРНОВА trapezion@ljпсихоанализ В городе дождь. Архангелы чинят трубы. Пахнет варёной рыбой, сырой водой. Густав с утра считает в болоте трупы. Зигмунд упорно борется с дурнотой. Он — претендент на титул «папаша Зигмунд». Густав не против, но на устах зажим. Зигмунд считает: весь человек постигнут. Густав, напротив, верит: непостижим. То ли у них дискуссия, то ли битва. Что же до снов, они — как болотный газ: Зигмунд лежит в гробу своего либидо, рядом какой-то мальчик, возможно, Ганс... Вновь эта тема трупов! Скажи на милость, разве на гроб похожа его кровать? Зигмунду ведь про Густава тоже снилось, что — он и сам не в силах расшифровать. А вот целая книга Ольги Дерновой. ТРАПЕЦИЯ. Шестая книга стихов. 101 стихотворение. http://zhurnal.lib.ru/editors/d/dernowa |
| 9:23p | ИННА КУЛИШОВА inna-kulishova@ljИЗ МОНАСТЫРСКИХ ПЕСЕН ( I и II ) III Вот построим для Бога дом. Заведем вкруг него траву. Горсть земли, семена в горсти. Будут свечи в ночи потом. Будут лица, как наяву. Будет Он каждый взгляд нести. А как к Богу придут — в приют. Камень долю колен возьмет. Руки вспыхнут речной водой. Ранен утром церковный люд, входит в окна чужой восход, и не ранним грехом — с Тобой. Раним шагом из двери — прочь, по другим отзвенят ключи. Будет трапеза поздним днем. Коротка, словно выстрел, ночь. А как встанем средь всей ночи и построим для Бога дом. Февраль-март 2009 |
| 9:27p | СТАНИСЛАВ ЛЬВОВСКИЙ sanin@ljандрей на повышенных объясняет врачу, говорит: я к ней все равно полечу что бы там ни было кто бы где. она стоит по шею в воде ей почти уже нечем дышать осталось немного воздуха чтобы звать. и она зовёт: прилетай ко мне они меня тут залечат во сне. тут чилиец завотделением как Луис Корвалан. каждую ночь встаёт в изголовье. упрекает, зачем я пила корвалол и валокордин. вроде их много тут разных но приходит один. пишет: андрей мне страшно я тут одна. помнишь, мы занимались дайвингом я утонула почти до дна? тут так же страшно такое же повсюду темно. я смотрю в больничное большое окно. прилетай ко мне пока я жива. пока у меня слова пока дышит и целуется моя голова. и вот андрей кричит своему врачу. я к ней, — кричит, — всё равно полечу. помогите мне встать — ибо я изнемогаю от. подкрепите камфорой дайте разряд. и пока они всё это она плачет в коридоре, глядит сквозь огромные окна в больничный сад. говорит про себя: прилетай ко мне поскорее поговорить и обняться а то без тебя тут какой-то советский столовский ад. они дают последний разряд. и вот он летит к ней. обнимает прижимает к сердцу любит целует. и они говорят. |
| 9:30p | ВАЛЕРИЙ ШУБИНСКИЙ shubinskiy@ljПРИКЛЮЧЕНИЕ Что это за тело на диване Распростертое, лежит? Может, это тело дяде Ване Или Гамлету принадлежит? Он сейчас себе в висок отправил пулю, Чтоб у ночи вытянуть ответ, А она ему показывает дулю, Отвечая разом «да» и «нет». Нарисованы таинственные знаки На полу и на окне. Воют за стеной хохлатые собаки, Саламандры нежатся в огне. Может, это Гамлет, может, римский папа, А быть может, Вечный Жид. Может, он сейчас наденет плащ и шляпу И в аптеку побежит. Может, адский клерк его читает имя На полу, на потолке. Муха лапками стучит сухими У него на кадыке. |
| 9:32p | ДМИТРИЙ КОЗЛОВ storoj_sergeev@ljНебом любуюсь, всем телом примяв лишайник: С небом высоким высокие сосны — вровень. Медленно катится маленький красный шарик — Может, брусника, а может быть, капля крови. Тихо лежу, но порою бывает страшно, Если мою тишину нарушает что-то: Может быть, крик петуха на далекой башне, Может быть, сердце, а может, гул самолета. |
| 9:33p | ДАНА ПИНЧЕВСКАЯ greenmara@ljЯк тобі все це поясниш, — і, врешті, навіщо? Якість пояснень лише унаочнює зайву спробу в слова записати немовлену, віщу, вищу і кращу присутність осяйну рухів німих персонажів, сторожких створінь, вписаних в нитки заплутані срібні сюжетні, кожен із котрих на нас відкидатиме тінь, щоб пересвідчитись в тому, що дійсно безсмертні всі вони — подихи, тінь, їх кохання, їх гріх, кожна написана ними відвертість причинна. Всі ми колись пересвідчимось, — в кожному з них тісно впасовано наші з тобою личини. Зрештою, тільки цей натовп залишимо ми, врешті прямуючи в білі обійми зими. |
| 9:34p | ЕВГЕНИЙ ЛЕСИН elesin@ljПоэты почти как люди. Только немного наглее. Обычный алкаш зарежет кого-то и сидит, горюет. А поэт надругается над трупом и еще стишочек проблеет. Про то, что он бог-отец, медбрат и Синеус Рюрик. Поэты — особый вид. Ареал у них — литсалон кулуарный. Фестиваль. Конференция. Журнал. Газета. Похож на Емелина, только совсем бездарный, — Сказал про меня товарищ известного поэта. А может, не про меня. Самомнение, паранойя Одолевают так, что чудится везде одно и то же. И бухаю только с писателями под разговоры про Ноя. Что ж ты не утопил свой «Титаник», библейская рожа? А известный поэт выпивает с мастерами культуры. Мы бухаем поодаль, потому что не заслужили. Мы лишь клетки, по которым ходят шахматные фигуры. Мы всего лишь дорога, по которой ездят автомобили. А поэты говорят напрямую с Господом Богом. Они уже сейчас небожители, несомненно. Только, знаете, все равно все закончится некрологом, Я некрологи, кстати, пишу очень проникновенно. |
| 9:36p | АЛЕКСЕЙ ПОРВИН porvin@ljК заречью чего пожелать? Опять норовит по линии пульса срастись разломленный хлеб, и хочет вернуться в лозу изнанка моя. Где плоть заменили на вспять, а душу — на жду, там снова в ненужный отъезд мой жест обращен, и сверток в бечевку молчит, уже не дыша. В него запакованный хлеб я вызволю из бумаги, доехав до мест неверных замен, и птицам, пожалуй, скормлю, слегка раскрошив. И ныне, средь сборов и дрязг, рот занят собой. ( еще одно ) |
| 9:38p | ЕВГЕНИЯ РИЦ rits@ljТак гудят переростки в вечерней школе, Пролетарский рай, густое синее время. И действительно, казалось бы, нам доколе Вспоминать на одном языке с этими или теми? Треугольное молоко, крышечки и медали, Лучше жить в тесноте, коленями к подбородку. Те, которые били сверху свою чечётку, Тоже местами были и временами стали. |
| 9:41p | ВИТАЛИЙ ПУХАНОВ puhanov@ljПобродил с сумой, сидел под судом, Отлюбил, отболел с умом. Но последний гвоздь забивал с трудом, Умирая, достроил дом. И никто не сказал: «Я пойду с тобой, Без тебя белый свет не мил». Мыли в доме пол ключевой водой, Чтобы больше не приходил. |
| 9:43p | ОЛЬГА МАРТЫНОВА Три последних стихотворения из книги «О Чвирике и Чвирке» ( ЧВИРКА В АЛЬПАХ ) ЧВИРКА УЧИТ СЛОВА И ПРОБУЕТ ПОНЯТЬ, ЗАЧЕМ ОНИ НУЖНЫ Дремучий лес, дремота дремлет днем. Букашки прыгают как буквы без очков. Проснулся смысл и был таков. Кто не прыгает, тот не прыг. Возьмешь пять слов из словогрядок, Сжует их сидорова козка, И ты останешься ни с чем. И ты им не указка. А вот пять слов возьмут тебя, но ты-то об этом не знаешь, и нет у тебя у тебя ничего. Но, конечно, и те, что ты подберешь (если, конечно, их козка не съест) можно будет потом разбирать, вынимать из корзины, мыть, разрезать, проверять на червивость, на вшивость, остаток будет хорош, но это будет от силы пять букв ненадежных, пригожих, конечно, чего там (— О Чвирик, напомни взять словорезку). дверь замóк на пол-забора, чтобы зáмок не замóк кикúмора-кикимóра подставляет холодок водный царь в зароще скачет и курлычет и маячит где-то слева посредине на горящих скороводках и в сарае незакрытом плачет щука плавником кот следит за тем корытом кто слова в него кидает в дальний угол ближний леший пеший путник не боится он не знает кто здесь главный конный путник приплывает и бежит на каблуках бах трах ах крах вечер ветер весел верен ветренен весна весна вот и красная девица разослала разносолы стоп Стоп да не сто ( ЗЕМНУЮ ЖИЗНЬ ЗАДУМАЛ ЧВИРИК ) От oleg_jurjew@lj |
| 9:48p | ИГОРЬ БУЛАТОВСКИЙ bulatovsky@ljВДОЛЬ И ПОПЕРЁК Cвет, смотрящий вдоль ребра, тот же или нет, что и поперёк ребра — слушающий свет? Тот же, тот же: сохл и сух, сер и сед герой… Только первый слеп и глух, глух и слеп второй. |
| 10:12p | ИЛЬЯ БУДНИЦКИЙ myromiets@lj(из главы, как я понимаю, шестой произведения — книги? цикла? поэмы? — «Тезей») XXXV Сообщество сейсмических толчков, Лирических, вакхических развалин, То серых, то рыдающих волчков, Заброшенных в тридцатые читален, Картин, изображающих волну, Поэм, напоминающих зурну, И панорам с героями — Толстыми, Любимыми крестьянами простыми... Любителями басен и баллад, Где зелен перезрелый шоколад, Хотя ему ещё чуть — чуть за тридцать, И ожидает в цитрусовой Ницце Не средиземный бог, но вход в Тартар, И бабочки, и пчёлки, и нектар... |
| 10:14p | ОЛЕГ ЮРЬЕВ oleg_jurjew@ljИстолченная мгла просыпается сквозь решетку в стеклянном огне — это птица-игла просыпается и летит к истончённой луне. Растворяется блещущий зрак — растворяется свищущий мрак. Здравствуй мгла моя, ясная, зимняя, здравствуй, ночи светящийся шар — это птица-игла-Полигимния возвращается в белый пожар. Зелен ветер на снежном плацу — ловит волк роковую овцу. IV, 2009 |
| << Previous Day |
2009/04/19 [Calendar] |
Next Day >> |