ng68's Journal
 
 [Most Recent Entries] [Calendar View] [Friends View]

Monday, November 30th, 2009

    Time Event
    12:02a
    ВАСИЛЬ СТУС в переводе ИГОРЯ КРУЧИКА

    На морозе колымском калина
    Зацветает, как сгустки сурьмы.
    Солнцедень простирается длинно,
    И, собором звеня, Украина
    Начерталась на стенах тюрьмы.
    А окрест — ни фигуры, ни звука.
    Снег да солнце в пространство влекут.
    И катилось в пыланье круга
    Мое сердце в медвежий закут.
    Изголенная березь кричала,
    Снег олени чертили во мгле.
    И сходились концы и начала
    На промерзшей чужбинной земле.

    Номер журнала «Сибирские огни», посвященный украинской литературе:
    http://magazines.russ.ru/sib/2009/10/
    12:11a
    СЕРГЕЙ КРУГЛОВ[info]kruglov_stihi@lj

    НОВОМУЧЕНИКИ И ИСПОВЕДНИКИ РОССИЙСКИЕ ХХI

    1

    К этой иконе в храме почти никто не подходит,
    Поводив над огнём плавким кончиком, в латунное гнездо
    Свечу не утверждает.
    На иконе — инокиня,
    Средних лет, недавно ещё — учительница начальных классов,
    Бухгалтер, фельдшер.
    Апостольник — земляного цвета,
    Нимб — грязноватая охра,
    Надписания не разобрать.
    Уставленных, по канону, благословляющих ладоней не видно —
    Руки сведены за спину, в локтях стянуты крепко.
    Сжатый рот заклеен упаковочным скотчем.
    На груди гвоздями
    Приколочен белый картонный ящик
    С надписью красным полууставом: «На монастырь».
    По бокам её — аллегорические уветливые фигуры Поста и Молитвы,
    Взведшие бельма горè. Выше их —
    Одутловатое крылатое Послушанье.
    В распахнутых глазах изображённой —
    Всё низкое, отреченное, дымное, больное небо
    Нашей жизни.
    Я глядел в эти глаза две секунды,
    Больше не смог. И, как и другие,
    Ушёл, не поставив свечи.

    30.10.2009

    (  2 и 3  )
    12:15a
    ЭРИК АКСЕЛЬ КАРЛФЕЛЬДТ в переводе ИЗАБЕЛЛЫ БОЧКАРЕВОЙ

    ЗИМНИЙ ОРГАН

    Сколь темен твой храм, сколь низко сведен,
    о День Всех Святых!
    Там летний псалом, как трепетный звон
    на звоннице, стих.
    И рощу в клочья вот-вот разнесет,
    и черный свой плащ разодрал небосвод,
    и месса звучит в ночных голосах:
    всё тлен, всё прах.

    Но яркой синью рассвет одел
    просторы земли.
    Явился мир — и тверд, и бел,
    из праха и тли.
    Воздвиг аркаду вечерний хлад,
    серебряных трубок сверкает ряд,
    возводится храм по воле зимы
    из тлена и тьмы.

    Теперь уже не лепечет листва,
    не шепчет луг:
    давно безгласной стала трава
    и немощным — бук.
    Но ель в низине, сосна на горе
    органом гудят теперь, в ноябре:
    святая Цецилия пробует звук
    рождественских вьюг.

    Церковный луг белизной лилей
    сегодня покрыт.
    Фанфарный голос пусть веселей,
    о дева, звучит.
    И пусть нарастает торжественный бас:
    твой царь галереей идет сейчас,
    падает снег, и трепет объял
    небесный зал.

    Эол качает мехи, готов
    без устали дуть.
    К любому празднику ларь ветров
    готов распахнуть.
    С новой луной, под Новый год,
    север, как рог свинцовый, взревет,
    к приходу волхвов задудит восток
    в пастуший рожок.

    Великий орган, я иду в твой храм
    опять и опять.
    Я, человек, твоим голосам
    учусь внимать.
    Учусь вбирать твою широту —
    покоя и звучности полноту,
    сквозь зиму ко дню седьмому идти,
    чтоб отдых найти.

    На хорах восточных мрак осиян:
    там свечи жгут,
    и Млечный Путь — горящий туман —
    как парус вздут.
    Пока рассвет не заступит на пост,
    всё слышен шум — как дыханье звезд.
    Волшебный, стеклянно-прозрачный звук
    царит вокруг.

    Лихая ночь, как в язычестве встарь,
    владеет землей.
    Распахнут органных ветров ларь,
    ветра вразнобой
    гудят, как дупла старых дубов,
    треснувших, рухнувших, — смесь голосов,
    как вьюга, кружит, и с аккордом аккорд
    гремит впереверт.

    Средь стылых берез, в фиолетовый час
    я слушаю, как
    крепчает виолончельный глас,
    вздувая мрак.
    И вот уже великопостный хорал,
    и голос ивы силу набрал,
    Эолова арфа слышится мне
    в рассветном вине.

    По насту, с розовою зарей,
    Мария придет.
    Лещинным цветом подол лесной
    она уберет.
    И скажет: «Таль у стволов, сестра.
    Оставь орган, отдохни, пора.
    И сонм разноцветных певцов присылай
    скорее в наш край».

    От [info]carolinknekt@lj, которая взяла отсюда:
    http://www.vekperevoda.com/1930/bochkareva.htm

    Шведский оригинал здесь:
    http://runeberg.org/hosthorn/6_40.html
    12:32a
    НИКОЛАЙ ВИЛЬЯМС. Остров ГНИИПИ

    ПОВЕСТЬ-АНТИУТОПИЯ
    ~1945~1955 гг.
    В ИНТЕРНЕТЕ ПУБЛИКУЕТСЯ ВПЕРВЫЕ

    http://www.nikolaywilliams.narod.ru/index.html

    Отсюда: http://sister-kari.livejournal.com/126413.html (там и краткие биографические данные)

    Спасибо [info]ivansim@lj
    1:34a





    Эти две — от авторов: Любавы Малышевой [info]lubava@lj и Екатерина Чевкиной [info]carolinknekt@lj







    А эти — от [info]oleg_jurjew@lj

    Олег пишет:
    «Книгу Стратановского я, к сожалению, еще не читал, но насчет книги Миронова могу гарантировать: это огромное событие! Достаточно было бы и самого факта, что наконец-то вышла книга одного из самых значительных поэтов нашего времени, что в ней собраны как новые его стихи, так и очень ранние, “новонайденные” в авторских архивах. И несколько волшебных стихотворений 70-х гг. Но смесь получилась взрывчатая, воздействие книги — особое и требующее особого осмысления! Чем мы и будем заниматься. Но сейчас — просто порадуемся».
    6:43p
    МАРИЯ ВАТУТИНА [info]zimina@lj

    Этот день меня по жизни ничему не научил.
    Дед, казалось бы, почил, а я не плакала на тризне.

    Я не плакала, не ела, я не пела, не пила,
    Я по кромочке стола водила рюмку то и дело.

    В рюмке водочка дрожала, проливалась на меня.
    Украинская родня вдову тихонько утешала.

    Занимались сватовством, привезли дивчину гарну,
    То ли Галу, то ли Ганну, с крупным крупом и хвостом.

    Это сыну старика, у которого могила
    На краю лужайки стыла, оседала на века.

    Все молчали. Что таить: слова доброго не стоил,
    Кто на днях себя раздвоил, словно шелковую нить.

    Подавали капустняк, говорили: ешьте-ешьте.
    Стыли паузы в надежде вспомнить доброе. Но как?

    Спал наследник холостой, дочка грезила о тыщах.
    Чаепитие в Мытищах, ёлки-палки лес густой!

    И врывалась тишина вместе с тусклым зимним светом
    В эту комнату с портретом, рюмкой выпитой до дна.

    То ли мучила вина, то ли мучили сомненья:
    У меня стихотворенье не слагалось ни хрена.

    А куда попали кости и на что душа годна,
    Не узнает ни родня, ни вороны на погосте.

    Этот день на карте мира ничего не прояснил:
    Как он умер, как он жил, как поделится квартира.

    (  еще одно  )
    6:52p
    СЕРГЕЙ КРУГЛОВ [info]kruglov_stihi@lj

                            Андрею Полякову, в Крым

    снег ложится в человека
    потому что знает снег
    между тем и этим светом
    только прорезь — человек

    Дочка спит, на полу у кровати —
    Незаконченная, в два карандаша, картинка:
    С руками-палочками, безносый, однозначновзглядый,
    Ласковый,
    Снег — письмоносец Божий
    В белых валенках, подшитых углами мглы.

    Снег ничего про это не думает:
    Он передал письмо и стоит (не как
    Стоят гонцы, не ждет
    Похвалы за добрую весть, за злую —
    Изощренных пыток: снег — даже не письмоносец, детка,
    И не письмо, снег — просто
    Конверт).

    Да снег и не успел бы подумать: человек машинально
    Бросил конверт в огонь, жадно
    Впился глазами в разбегающиеся строки письма —
    Чернильная зима поплыла выпукло,
    Изгиб за палочкой, точка за завитком, смысл за пробелом,
    В наводимой лупе слезы —
    Отворил чугунную дверцу, присел на корточки,
    Курит в печь,
    Молчит в ночь (позже,
    Гораздо позже, он спохватится,
    Что сжег конверт, не догадавшись прочесть
    Обратный адрес).

    19.11.2009
    6:57p
    АНДРЕЙ ПОЛЯКОВ

    Припомнил волну говорящей
    под каменно-белой луной
    про берег зелёной Тавриды
    и цвет комсомолки одной

    А медленный шар океана —

    на что тебе этот туман
    когда из другого стакана
    ты выпьешь иной океан?

    А зыбкая тьма океана —

    на что тебе эта вода
    когда из земного тумана
    блеснёт водяная звезда?

    Качалась вода золотая
    где Пушкин летал над водой
    классически рот раскрывая
    как будто он рыба живая

    как будто он вечно — живой


    Из ЖЖ [info]asya_kareva@lj

    Читайте также эссе Андрея Полякова «Мадагаскар»:
    http://magazines.russ.ru/sib/2009/10/po13.html
    7:03p
    ВИКТОР КАЧАЛИН [info]duhov_vek@lj

    ПЕСЕНКА ДАВИДА

    Иду я,
    кроме любви и смерти —
    ничего не ища;
    оружье мое —
    камень у брода
    и пастушья праща.
    На «нет» —
    струной пропою я «нет»,
    если «да» —
    горным эхом «да».
    Броня моя —
    Бог мой Вышний
    и моя нагота.

    Не важно,
    где бьётся сейчас осёл
    и где Голиаф заснул —
    меня увидит
    не с пьяных глаз
    забывчивый царь Саул.
    Ему ответят:
    «Да, это он,
    Иессеев сын, Элханан».
    И влюбится насмерть
    в меня без слов
    царевич Ионафан.

    Державам — быть
    не больше пяти
    (помазал меня Саул)
    затем им надо
    навек уйти
    (с неба ангельский гул)
    но если кто
    и поймет меня —
    не египтяне, не Крит,
    а в тесных вратах
    с тремястами ножей
    спартанский царь Леонид.

    Что пророчества мне
    и трон? Он —
    в глубине огня!
    Пусть построит
    храм Соломон —
    Дух снедает меня:
    Отрок взойдёт
    из чресл моих —
    непостижимый на вид;
    Он, миром отринутый,
    скажет векам:
    «Камень на камень,
    а храм — на храм!» —
    и Телом своим разорит.

    6.11.09

    (  еще одно  )
    7:07p
    ЮЛИЯ ДРАБКИНА [info]girl_robber@lj

    Многорукая ночь-каракатица открывает невидимый шлюз,
    с крыши ливень по катетам катится, размывая земной сухогруз.
    Я смотрю из окна, словно с палубы, за спиной благодать и уют,
    я, наверно, отсюда пропала бы, да надолго — долги не дают.
    Хорошо убегать незамеченной, захватив только пса-Паспарту...
    Норовят дождевые картечины пробуравить насквозь темноту.
    Я ждала тебя, дождь-испытатель, но мы теперь до рассвета вдвоем,
    заполняй, поскорее желательно, предоставленный мною объем.
    В лужи теплые сыплется кольчато, заживляя на почве рубцы,
    словно где-то звенят колокольчики, расправляя свои бубенцы.
    Одиночество — дело десятое, как давно я его не боюсь...
    Лишь с дождем, на поруки не взятая, заключаю внебрачный союз.
    И поклясться готова на Торе я, развлекавшая дождь до зари,
    что продажную девку-историю смыло в море без четверти три.
    Потому-то, запутавшись с датами и не помня из них ни одной,
    не приехал за нами, поддатыми, некто важный по имени Ной,
    потому и не видно давно его... Из трубы над избушкою — дым,
    там жена постаревшая Ноева вяжет шапочки детям седым...
    Просто дождь. Просто осень зарубкою прямиком попадает под дых
    как последняя истина хрупкая при отсутствии истин других.
    7:09p
    ГЕННАДИЙ РЯБОВ [info]grifon@lj

    За окном только лес.
    А за лесом кривые поля.
    И озер синеву затянула болотная тина.
    Всю былинную степь оплела ковыля паутина.
    За степями — моря.
    За морями — другая земля.
    Говорят, в той земле совершенно иная картина.

    Если лес, то веселый, в нем звери и птицы поют.
    Если луг, то цветной, если поле, то все колосится.
    Если горы — вершины в снегах до небес достают.
    В небесах обеспечен любому покой и уют.
    Там гуляет народ в балахонах из яркого ситца.

    Среди радостных лиц есть знакомые:
    батя живой
    с облаков наблюдает за мною не без интереса.
    И зовет за собой.
    ...спохватившись, трясу головой:
    за окном тот же лес.
    Только лес.
    Ничего, кроме леса.
    7:13p
    АНДРЕЙ ХАДАНОВИЧ [info]khadanovich@lj

    ПСIХАНАЛIЗ

    Упершыню цалаваўся ў дзіцячым садку:
    сярэдняя група, сярэдзіна ціхай гадзіны.
    Дзеўчына доўга трымала мяне за руку,
    потым прызналася: я ў яе не адзіны.

    Упершыню мяне моцна пабілі ў старэйшай
    групе — тая дзяўчынка, зь якой цалаваўся ў сярэдняй.
    Я наглядзеўся tv — і назваў яе гейшай.
    Гейша таксама глядзела tv. Бойка была канкрэтнай.

    Упершыню пасварыўся зь сябрам у першым класе,
    дзеля дзяўчынкі, зь якою біўся ў старэйшай групе:
    «Ты ж мне пакляўся! Я ж на цябе паклаўся!
    Што робіць ейны волас у гэтым гарохавым супе?!»

    Упершыню спавядаўся, мыючы сходы за шатняю,
    сябру сяброўкі на тэму сяброўкі сябра.
    «Сёньня дала мне...» — кажу. Патлумачыць «...дала сьпісаць хатняе»
    я не пасьпеў — перашкодзіла сябрава швабра...

    Дваццаць гадоў мінула — і вось, ляжу на кушэтцы
    сябра-псіхааналітыка, што зламаў аб мяне
    некалі швабру: «Ты тут ні пры чым. Я ня верыў Сьветцы.
    Дзеўкі няверныя. Здрада не абміне.

    Я таксама герой. На тую цягне, да гэтай хіліць.
    Хоць ты жаніся зь першаю выпадковаю.
    Пабяруся з балгаркай — і хай мяне піліць!
    Пазнаёмлюся зь фінкай — і хай падколвае!

    Сьветка ж (ты сьведка!) заўжды карысталася попытам.
    У адзінаццатым класе скокнула ў даўжыню.
    Прызямляецца. З попы пясок атрасае. А попа там!..
    Дваццаць гадоў мінула, а бачу, бы ўпершыню».

    Хутка пясок будзе сыпацца, а ён пра дзіцячыя дупы.
    Слухаеш — і ня ведаеш, хто аналітык, хто псіх.
    Раскажы пра садок. Інвалідам сярэдняй групы
    хопіць кушэтак. На ўсіх.

    (  еще одно  )
    Страница Андрея Хадановича на сайте «Камунікат» (пять книг и журнальные публикации):
    http://kamunikat.org/Andrej_Chadanovicz.html
    7:17p
    ИННА КУЛИШОВА [info]inna-kulishova@lj

    То, что сильно, пишется слитно.
    «Ялюблютебя», — говорю,
    не разжимая губ.

    Но Господь такой умный, что вид на
    другое открывает на самом краю,
    и архангел не груб, не глуп,

    возвещает о той любви, что вблизи невозможна.
    От растерянности появляется много букв
    в человеческом лексиконе, но

    только ты, «ялюблютебя», тела два кроит, словно нож на
    свежесломленном хлебе, и Кровью из двух
    вылепляет невидимое — одно.

    Если только еще увижу тебя, если то,
    разжимать ни души не стану, ни губ.
    Дева знает иной любви исток.

    Истекает Небо любыми цветами, Святой,
    Ты, Господь, однолюб,
    но и мы любимыми стать не умеем в срок.

    ТыГосподьоднолюб, ялюблютебя, таклюблю,
    что за край иду, выстаивая на краю.
    Ноябрь, 2009

    (  еще одно  )
    8:47p
    БОГДАН ЗАДУРА в переводах ИГОРЯ БЕЛОВА, АНДРЕЯ ХАДАНОВИЧА, ИВАНА АНДРУСЯКА

    Собралось три перевода одного и того же стихотворения, и я решила не проводить сегрегацию, оставив один перевод снаружи, а остальные за пазухой, — убрала все три под кат (а может, так и надо вместо «под кат» говорить «за пазуху»?), а наружу ставлю польский оригинал.

    BOHDAN ZADURA



    SEKCJA ZABÓJSTW PRACUJE BEZ CHWILI WYTCHNIENIA
    (z wierszy postmandelsztamowskich)

    Zabić księdza zabić punka zabić skina
    W imię ducha w imię ojca w imię syna
    Zabić tego czerwonego prezydenta
    Jak zabity no to może popamięta

    Zabić geja zabić ciotę i lesbiję
    Przecież toto nawet nie wie po co żyje
    Zabić dziada zabić sukę zabić klina
    Jak jest skutek to musiała być i wina

    Zabić chuja co źle gwiżdże i studenta
    Moczymordę bezdomnego abstynenta
    Zabić Niemca i Ruskiego i Araba
    Zabić Czecha (bo z Czechami nie pogadasz)

    Zabić kundla zabić kota zabić ręce
    I jarosza by nie bełtał w głowach więcej
    W imię ducha niezłomnego zabić ciało
    Zabić trumnę by z tej trumny nie śmierdziało

    Zabić tego który pali (na pociechę
    Niech się dowie samobójstwo że jest grzechem)
    Zabić taką co ci nie da bo nie pali
    Taksówkarza i Alinę z kubkiem malin

    Zabić karpia zabić szczura zabić kurę
    Zabić Lecha i Wojciecha i Zadurę
    Zabić kurwę może kiedyś będzie święta
    A o Rushdim to już chyba nie pamiętam

    (  переводы: русский — Игоря Белова, белорусский — Андрея Хадановича, украинский — Ивана Андрусяка  )
    9:14p
    ВАЛЕРИЙ БРАЙНИН-ПАССЕК





                                           Здесь нет ни ветрености милой,
                                           Ни муз, ни Пресни, ни харит.
                                                                   Пушкин

                                           Когда бы не было тут Пресни,
                                           От муз с харитами хоть тресни.
                                                                   Толстой

    В чужом краю, где нашей дивной речи
    не слышно, где горят чужие свечи
    под Новый год (мне Рождество не в праздник,
    и эти дни я в хлопотах напрасных
    вокруг пустых подарков провожу),
    ты скажешь: «Погляди, какая цаца,
    он слов не любит келлер, мельдоваться,
    в то время как на той же Украине
    они в употреблении доныне».
    Я ничего на это не скажу.

    Ты скажешь: «Кругозор мешает узкий
    тебе услышать, как вокруг по-русски
    трещат, а уж славян — как у собаки
    репья в хвосте — что сорбы, что поляки —
    от дивной речи просто нет житья.
    Осталось только убедиться в малом,
    купить свечей — вот уж чего навалом,
    на полочках, украшенных неброско,
    из парафина, стеарина, воска».
    И вновь на это не отвечу я.

    Что тут ответить? То и это верно.
    Чужого языка живая сперма
    накроет нашу девственную мову,
    и вот мальки прибавятся к улову,
    которого не знали отродясь.
    А там чудак-рыбак закинет сети,
    чтобы пошарить в русском интернете
    и обнаружить колыбельку, зыбку,
    а в ней почти что пушкинскую рыбку,
    алмазный мусор, золотую грязь.

    Как на картине, скажем, Ярошенко —
    повсюду жизнь. Духовка же, нетленка
    и родина — помимо географий.
    Они — неточных рифм шершавый гравий,
    соломка в недостроенном гнезде.
    Пускай узнает, наконец, чудила,
    из Нижнего, из Нежного Тагила,
    что обстоят дела куда хреновей,
    и что чужбина — вовсе не Ганновер,
    а просто жизнь, которая везде.

    2003

    Из книги: В.Брайнин-Пассек. К нежной варварской речи. СПб: Алетейя, 2009. 94 c.

    От [info]m_bezrodnyj@lj
    Была от него же и картинка с обложкой книги, да вдруг пропала. И сервер издательства www.aletheia.spb.ru не открывается.

    УРА! КАРТИНКУ см. В КОММЕНТАХ
    9:47p
    Сводка чужих стихов в моем ЖЖ за ноябрь

    КСЕНИЯ АНДРЕЙЧУК. Античность
    http://ng68.livejournal.com/521232.html

    ВАЛЕРИЙ БРАЙНИН-ПАССЕК. «В чужом краю, где нашей дивной речи...»
    http://ng68.livejournal.com/533106.html

    ИГОРЬ БУЛАТОВСКИЙ. Читая в листьях + — И — + Охота
    http://ng68.livejournal.com/527203.html

    МАРИЯ ВАТУТИНА. Ночная нянька + «Помнишь, душа моя ныла, словно свирель...»
    http://ng68.livejournal.com/528571.html

    МАРИЯ ВАТУТИНА. Осень + «Засыпаешь в двадцать пять, просыпаешься в сорок два...» + Скайп
    http://ng68.livejournal.com/527934.html

    МАРИЯ ВАТУТИНА. Страна чудес
    http://ng68.livejournal.com/520046.html

    МАРИЯ ВАТУТИНА. «Этот день меня по жизни ничему не научил...» + «ночью проснусь в кровати пустой как альпийский луг...»
    http://ng68.livejournal.com/530870.html

    МАРИЯ ВАТУТИНА. «я вылетаю в трубу...» + «Она — девушка за сорок, беззубая и псивая...»
    http://ng68.livejournal.com/525379.html

    МАРИЯ ВАТУТИНА. «Я сбила каблуки...»
    http://ng68.livejournal.com/518952.html

    ЯНИНА ВИШНЕВСКАЯ. Ещё про взрослых + Комментарии к «Ангелу вещей»
    http://ng68.livejournal.com/525839.html

    ЮЛИЯ ДРАБКИНА. «Многорукая ночь-каракатица открывает невидимый шлюз...»
    http://ng68.livejournal.com/531945.html

    БОГДАН ЗАДУРА в переводах с польского ИГОРЯ БЕЛОВА (на русский), АНДРЕЯ ХАДАНОВИЧА (на белорусский), ИВАНА АНДРУСЯКА (на украинский). Sekcja zabójstw pracuje bez chwili wytchnienia (в порядке исключения даю заглавие оригинала)
    http://ng68.livejournal.com/532841.html

    НИКОЛАЙ ЗВЯГИНЦЕВ. Четыре пистолета. 2
    http://ng68.livejournal.com/525806.html

    ЭРИК АКСЕЛЬ КАРЛФЕЛЬДТ в переводе со шведского ИЗАБЕЛЛЫ БОЧКАРЕВОЙ. Зимний орган
    http://ng68.livejournal.com/530091.html

    ВИКТОР КАЧАЛИН. Песенка Давида + Узкое
    http://ng68.livejournal.com/531691.html

    ВСЕВОЛОД КОНСТАНТИНОВ. «Все посыпано густо полынною солью...»
    http://ng68.livejournal.com/529328.html

    СЕРГЕЙ КРУГЛОВ. Новомученики и исповедники российские ХХI
    http://ng68.livejournal.com/529806.html

    СЕРГЕЙ КРУГЛОВ. «снег ложится в человека...»

    http://ng68.livejournal.com/531170.html

    ИННА КУЛИШОВА. «То, что сильно, пишется слитно...» + Сидония
    http://ng68.livejournal.com/532513.html

    АНЖЕЛИНА ПОЛОНСКАЯ. «Паны печальные, хлеб принимая как ношу...» + «Ты птица, и я тоже птица — шея, крыло...» + Один против всех
    http://ng68.livejournal.com/527805.html

    АНДРЕЙ ПОЛЯКОВ. «Припомнил волну говорящей...»
    http://ng68.livejournal.com/531204.html

    АЛЕКСЕЙ ПОРВИН. «Словно мартовский снег...»
    http://ng68.livejournal.com/528725.html

    ЕВГЕНИЯ РИЦ. «Новый мост, говорят, только для грузовых машин...»
    http://ng68.livejournal.com/526193.html

    КЛАВДИЯ РОТМАНОВА. «Мы пели: “За нашу и вашу свободу!”...»
    http://ng68.livejournal.com/529098.html

    ГЕННАДИЙ РЯБОВ. «За окном только лес...»
    http://www.livejournal.com/update.bml

    ВАСИЛЬ СТУС в переводе с украинского ИГОРЯ КРУЧИКА. «На морозе колымском калина...»
    http://ng68.livejournal.com/529419.html

    ОЛЬГА СУЛЬЧИНСКАЯ. «Ты мне чёрных, — писал он, — пришли сухарей...»
    http://ng68.livejournal.com/526759.html

    АНДРЕЙ ХАДАНОВИЧ. Псiханалiз + Фальшывыя сябры перакладчика
    http://ng68.livejournal.com/532459.html

    ВАЛЕРИЙ ШУБИНСКИЙ. Полдень + То, что разрывается
    http://ng68.livejournal.com/527561.html

    ОЛЕГ ЮРЬЕВ. Трамвай девятый номер (Ленинград, 60-е гг.)
    http://ng68.livejournal.com/519430.html

    ОЛЕГ ЮРЬЕВ. Холод, пятнадцатистишие
    http://ng68.livejournal.com/527068.html


    Разгребала-разгребала свою стиховую копилку, да так до конца и не разгребла. Оставила на декабрь стихи девяти поэтов (из них только один уже есть в ноябре), а кое-кто из них был прозеван давным-давно, с лета начиная, и только вчера найден.

    Всему этому есть уважительные причины. Хотя, кажется, ничто не доставляет мне такого удовольствия, как шарить по ленте или (чаще) по списку друзей, выискивая то, что понравится, а потом выкладывать находки на всеобщее обозрение, — но надо же и честь знать, то есть работу нужную выполнять. До 15 ноября занималась редактированием очередной порции переводов «Словаря диссидентов» (1 тома, второй написан по-русски и частично тоже уже отредактирован, частично еще предстоит немалый труд). Параллельно, конечно, делала работу для «Новой Польши»; сдав работу по словарю, нагоняла отставание по журналу. А параллельно много-много всего: туда несколько строк написать, сюда; поездки, как вы знаете; еще история с моей новой польской книжкой — не буду излагать подробно, только скажу, что пришлось посидеть над текстом, отложить выход книги (4 декабря я ее уже должна была представлять на книжной ярмарке во Вроцлаве, теперь отложено на весну, на вроцлавский поэтический фестиваль) и запланировать внеплановую поездку в Краков, к переводчице, чтобы вместе с ней посидеть над переводами (она не только интернетом, но и компьютером не пользуется, так что совместная работа — исключительно путем личного общения!).

    Послезавтра улетаю — в Краков, оттуда поездом во Вроцлав (на заключительный этап премии «Ангелус»). Это чтобы потом вернуться на три дня в Краков и из него уже лететь в Париж. В Кракове в аэропорту меня подхватит мой польский внук, и мы поедем во Вроцлав вместе. А на западное Рождество он приедет к отцу, после чего вместе с младшим братом отправится к «дяде Осе». Я же, наоборот, к Оське поеду на ихнее Рождество (очень звали), а на Новый год вернусь в Париж, чтобы встречать его со старшим сыном.

    << Previous Day 2009/11/30
    [Calendar]     		Next Day >>

About LJ.Rossia.org