Смотрю архивы одесских художников 80-тых.
Почти все участники замечательной компании стали знатными московскими художниками, модными писателями, а некоторые даже присутствую в ЖЖ.
Но выглядит все это, как по-настоящему ДРУГАЯ ЭПОХА.
Рассматриваю в основном фотки и читаю письма. Повезло им, надо сказать, сказочно!
Ануфриев пишет Лейдерману:
«Желаю тебе, милый, пребывать в безмятежье душевном и в горячке творчества, руки не должны отдыхать ни одного дня, уподобляясь мозгу. Целую тебя крепчайше, обнимаю тыщу раз, всемерно твой – СА.»
и «Затем, понимаешь, Юрчик, ты почему-то забыл о главном, о том, что это не просто новое течение в авангарде, и даже не в искусстве, а в корне иное, чем в искусстве предыдущих 50 тысяч лет, отношение. Впервые позиция, при которой искусство становится для художника задачей предоставления слова зрителю и воздержание от себя в работе, чтобы не создавать новых иллюзий и проекций. Позиция, при которой зрительское восприятие становится неосознанным зрительским творчеством, подымается в искусстве, и главное, что искусство впервые обратилось к такой проблеме, а приоритет, понимаешь, совсем не важен.»
Что то такое горячечное детское восторженное. Дружба, новое искусство, Одесса. Настоящая биография романтических художников. Приехать группой детских приятелей и захватить Москву!
У меня родственники там жили и я почти каждое лето ездила туда с мамой на поезде из Питера на море. Вот уж город, так город! В самое советское время конца 70-тых, начала 80-ых – Одесса была абсолютно свободным, сказочным городом. Запах моря, акаций, бульвары и вкус рачков на привозе напрочь вышибал ощущение позднесоветской безысходности и мертвящего официоза.
(Читать целиком)