Дневник. Тетрадь №3. 1986-87 год. Искандер и перестроечные страдания
Предыдущая запись
Конечно, сегодня смешно читать про все эти переживания из-за перестройки и гласности, которые то тормозились, то не развивались... В принципе, я, конечно, понимал, что "процесс пошел", и его не остановить, но мне хотелось, чтобы процесс этот шел быстрее и без зигзагов.
Понимал ли я, что этот процесс идет к разрушению страны? Не совсем. Но повторю еще раз: советская власть до такой степени смертельно надоела, что хотелось ее разрушения любой ценой. Именно такие были у меня ощущения, и изменить их задним числом я не могу и не хочу

12 сентября 1987 года
Очень плохо с перестройкой! Чебриков такого наговорил в речи по поводу 110-летия "Железного Феликса", что страшно стало: мы все под прицелом спецслужб, интеллигенция увлеклась критиканством, очерняются отдельные этапы истории, мы гордимся каждым прожитым днем!
Мать-перемать, чтоб им сдохнуть, да ничего не выйдет в этой проклятой стране, которая, увы, моя Родина.

15 сентября
Потрясающая повесть Фазиля Искандера "Кролики и удавы", о некоем обществе, целостном социуме, которое состоит из удавов и кроликов.
Удавы кроликов глотают, гипнотизируя их перед этим. Правит ими питон, жестоко диктаторски. Общество весьма напоминает социалистическое, с удавами из глубинки, инакомыслящими и пр.
Один из удавов когда-то проглотил кролика, а тот у него в желудке заговорил и оскорбил царя Питона, удава с кроликом в брюхе изгнали и топтали слонами, ибо "удав, из которого говорит кролик, не тот удав, который нам нужен".

Рядом сообщество кроликов со своим королем. Их социум тоже очень похож на сталинскую тоталитарную систему.
Один из кроликов, Задумавшийся, мудрец и мыслитель, понял, что гипноз удавов - это миф, всё дело в страхе. Он сообщил это королю, а тот испугался, он при помощи этого страха управляет кроликами, ему выгодно держать их напуганными и обещать некую фантастическую цветную капусту (читай: коммунизм).
Причем ходят слухи о неких тайных плантациях цветной капусты, где работают "ученые" кролики. Когда кролики исчезают, то народ думает, будто они попадают на эти плантации
Вообще полу-сталинский террор, "приближенные к столу" и стремящиеся приблизиться и т.д. Занятен поэт, страстный любитель бурь и буревестников, полуслепой, принимающий ворон за орлов.
Искандер разрабатывает темы предательства. И Поэта, продавшего поэзию за сладкие яства на королевском столе, и Находчивого, который предал на погибель Задумавшегося, мешавшего спокойно править кроликами. И подлость народа, который надо переучивать понемногу, ибо он плевал на перспективы и не хочет терять сегодняшних кусочков.

Конец пессимистичен. Удавы отказались от гипноза и стали кроликов душить, а те привыкли и предпочли смутным веяниям, пущенным Задумавшимся. Но и кролики, и удавы (вместо "инородца" питона ими стал стал править удав) вспоминают с легкой ностальгией былой "порядок".
Но ничего не изменилось, демократия помаячила вдали и сгинула. Кроликам, то есть, пардон, людям, уже ничто не может помочь.
Искандер не пишет именно о социализме, он выстраивает и модифицирует обобщенную модель человеческого общества, где ближайшие удобства всегда перевешивают отдаленные и неопределенные надежды.
Но очень много конкретных параллелей с нашим "замечательным" советским обществом, и живет этот сложный мир кроликов и удавов по нашим социалистическим законам. Что-то вроде этого описал в свое время Оруэлл в Animal Farm, но он писал со стороны, а Искандер хлебнул нашего горького дерьма.

21 сентября
Все очень плохо. Егор Кузьмич Лигачев предпринял массированный удар по прессе, которая только очухалась. Всё, что было приличного, разгромил. Особенно досталось Егору Яковлеву за некролог Виктора Некрасова, якобы тот антисоветчик и т.д.
Егор даже готов был уйти, но пока остался. Похоже, что пора перестраиваться обратно, прессу взяли в глухие тиски, так что не пикнешь. Всё мало-мальски смелое, приличное тут же слетело. Главные редактора наложили полные штаны, и наш Сырокомский особенно.
Все надеются, что это предъюбилейная лихорадка, а после Октября откроют оставшиеся клапаны. Ой ли! Не уверен.
Одно ясно: там наверху идет суровая борьба за выбор тактики, за степень радикальности реформ, и кто победит, не знаю.
БОльшая часть аппаратчиков против Горбачева, это очевидно, они не хотят даже символически поступаться даже иллюзорными благами. И Лигачев выражает настроение своего класса. Еще ничего не сделано, только пресса слегка зашевелилась, обнаружила стремление стать оппозицией, и тут ее по мордасам!
Посмотрим, что выйдет. Но мой оптимизм исчерпан, не жду я ничего хорошего от 1988 года, решающего в перестройке, не кончилась бы она.

26 сентября
Полка дело темное, но поговаривают, что Егору Яковлеву звонили, то ли сам Горбачев, то ли его помощник, и сказали, что он нужен, чтоб продолжал спокойно работать и т.д.
Еще бы он им не нужен, он и его однофамилец из ЦК, Большой Яковлев, делают нам имидж перед Западом.
Там сперва в нашей перестройке ни хрена не поняли, не поверили, а теперь слишком всерьез воспринимают, слишком многого ждут.
И наша контрпропаганда блестяще делает из наших малых пустяков, жалких попыток конфетку-"демократию" на экспорт.

Иллюстрация к повести Фазиля Искандера


Дневник советской поры. О времени и о себе
Из дневников времен СССР. 1978 год
Из тетрадки советских времен. Литературное
Мои замечания о русском театре. 1979 - 1981
И снова дневник. 1983 год
Дневник. Продолжение. 1983-86 год
Дневник. Тетрадь №3. 1986-87