Из рассказов Веха. Сочельник скитальцев. Рождественский рассказ
Для mutatiospiritus@lj

Сочельник скитальцев. Рождественская история.

- Как там, пане Кролик, празднички обещаются?
- Конечно, не могу сказать, чтобы плохо. Но не то, понятное дело, что до войны, когда в сочельник на столе семь блюд обязано было фигурировать: сельдь почтовая с лучком, грибной суп со звёздочками, щучка по-еврейски, карп в сером соусе, грибы, жареные в тесте, клёцки с маком и кампут.
Теперь стол будет немножечко поскромнее, но опять же не из последних. На первое голандская селёдка по карточкам, с отбитыми яйцами, на второе "Среди ночной тиши", на третье "В яслях лежит", на четвёртое "Прибежали волхвы", на пятое и на шестое ещё две колядки, ну и, понятное дело, на десерт сухофрукты с рынка. Звёздочки у нас будут не в супе из макарон, а наверху над головами, потому что у нас аккурат вчера ночью крышу соседи попёрли.

- Ну смех смехом, а у вас ведь ещё найдётся кой чего выпить и закусить. Я сегодня с утра видел, как ваша супруга с рынка корзину провизии тащила, так я заметил, там рыба тоже была, у неё, у сволочи хвост в корзинку не помещался.
- Понятное дело, под праздник и шутке место найдётся. Как будет, так и будет, но главное, что у себя в Варшаве, потому что в сорок четвёртом году были у меня такие праздники, что врагу не пожелаю.

- А где вы были?
- В этом самом в Кракове.
- Ну и что? Плохо вам там пришлось?

Ну конечно, городок очень себе даже ничегошный. Только люди какие-то странные. Ужиться с ними, понимаешь, пан, никак невозможно. Встретили нас даже гостеприимно, ничего не скажу. Один доктор, а там, понимаешь, каждый второй хрен - доктор, дал нам комнату в своей квартире, и пока было всё как нельзя лучше. И знаешь, пан, из-за чего мы с ним переругались? Ты бы никогда не поверил. Вместе со мной жил там Кропидловский, этот рябой. Праздники идут, так мы себе и думаем, что нельзя так, сложив руки, сидеть, обузой быть для общества. А поскольку Кропидлощак вывез с собой из Варшавы аппаратик, то, понятное дело, установили. Цилиндр медный, на трубочки сняли у доктора латунные кольца от занавесок, ведёрко поставили - вот тебе и вся фабрика.

Едва мы машинку запустили, влетает доктор.

"А что это тут так алкоголем пахнет? - расспрашивает - Что это у вас тут делается?"
"А что мы, интересно должны делать? Сметанку из-под коровки? Самогон делается".
"Как это?! У меня?!!"
"Ну да. А то что?"

Я думал, его кондрашка хватит. За голову схватился, начал кричать, что я его погублю, что он в тюрьму вместе с нами пойдёт, и всё тому подобное.
Ну мы пока допустили такое предположение, что он к нам хочет в долю войти. Хотели его третьим взять, без единого гроша капитала. А этот ни в какую, только чтобы выселяться и с квартиры съехать!

- Да быть не может!
-Накажи меня Бог, так оно и было!
- Фактически странный человек, он ведь мог на этом заработать кучу денег.
- И смотри, пан, как получилось. Перед самыми праздниками мы должны были выселиться. На счастье нашлась одна жалостливая профессорша и взяла нас к себе жить.
В сочельник мы горькими слезами заливались, когда вспоминали праздничные ёлки за Желязной Брамой, ребят, иродами переодетых, рождественскую службу...

И вот, чтобы нас успокоить, эта самая профессорша купила моему маленькому Юзеку деревянную лошадку и позволила ему с ней играть под ёлкой. Юзек наигрался, лошадку бросил в угол, вытащил откуда-то свою старую игрушку и что-то там около неё мастерит. Мы колядки во всё горло задвигаем, и тут я вижу, что профессорша подходит к нему, гладит по голове и задаёт ему такой вопрос:

"Что это у тебя там, мальчик? Это что такое?"
"Вот это вот?"
"Да"
"Граната".
"Как это... граната???!"
"Ну, граната ручная немецкая - девятка".
"На... на... настоящая?"
"А какая? Что я, с собой липу буду вывозить из Варшавы?" - отвечает Юзек и спокойно играет дальше.

А дамочка, понимаешь пан, хлобысь и лежит - без сознания. Ну и мы давай, её, понятное дело, отливать. Вылили мы на неё ведра с два воды, пока она пришла в себя. Как открыла она глаза и увидала Юзека, начинает кричать, чтобы гранату у него отобрали. Тогда я ей отвечаю такими словами:

"Вы, уважаемая, не беспокойтесь, он себе вреда не причинит - это же профессионал. Хотя ему десять лет, он с этим умеет обращаться лучше, чем многие настоящие военные. Он таких по сорок штук в день скидывал с баррикады на Секерках."
А эта упёрлась и ни в какую, только чтобы отобрать, выбросить, потому как придут жандармы, найдут и будет несчастье. Так я и говорю:

"Уважаемая, это как же я могу у ребёнка в сочельник под ёлкой игрушку отобрать? Это, по-вашему, было бы религиозно?"

А она кругом своё. Я, понятное дело, в конце концов совсем вышел из нервов и прочитал ей молитву покрепче, чтобы она к чужим детям не вмешивалась. Ну потому что действительно, был бы у него автомат или осколочная "филипинка" - другое дело, большая штука, могут фрицы найти. Сам бы надавал охломону по ушам и отобрал бы оружие. Но я вам говорю, смех, а не граната, куриное яйцо, век здоровья не видать, и столько крику.
Поскольку она меня оскорбила, как отца детям, я забрал семью, вещи и так хлопнул дверью, что она с петель слетела, ну и пошли мы.

Да, да. Краковяне народ хороший, но трудный в обхождении - дрейфят!


Другие рассказы Веха

О творчестве Веха. Сардинки дешевле

Охота на клопа

Драма в манеже

Театральные рассказы. Отдай корону!

Солянка из галантереи

Фотогеничный лыжник

Кошерный казак

Зловещий рассказ