Из рассказов Веха. Голос отца.
- Фелюсь, деточка моя! Смотри... Папочку легавые забирают... За то, что Родину любит, что отечественную продукцию уважает!
Фелюсь, ты меня слышишь?! Не дай в обиду лысого отца!

Этими словами, голосом, исполненным боли сердечной, взывал к невидимому сыну пан Винцентий Павляк, доставляемый полицейским конвоем в отделение на улице Длугой.
Но отвечало ему только эхо уснувшей улицы. Казалось, ничто не в состоянии уберечь несчастного старца от того, чтобы провести одинокую ночь в тюремной камере, как вдруг случилось чудо.
С грохотом распахнулись двери ресторана, мимо которого как раз проходил конвой, на пороге появился некий юноша с развевающимися волосами, лик его покрыт был пятнами пурпура, вероятно от возмущения:

- Батюшка, родной, кто тебе обиды причиняет, хладным трупом на месте положу, сволочь!

Добрый сын упал на колени перед унижаемым отцом и горько заплакал. Грудь пожилого мужчины сосряслась в рыданиях, из глаз его полились слёзы, огромные, как горох, окропляя светлые кудри молодого парня.
Хладнокровный полицейский, ничуть не тронутый душераздирающей семейной сценой, пытался разлучить дитя с отцом. Но юноша очень любил того, кто дал ему жизнь. Он заслонил отца собственной грудью и крикнул:

- Не дам в обиду своего.. предка, который меня собственным молоком прямо из-под коровы выкормил... Который первую ёлку мне купил.
- И деревянную лошадку, Фелюсь!
- И деревянную лошадку, такую вашу растуда и обратно в папье-маше бога душу мать!
- А помнишь, Фелек, чёртово колесо в парке на Белянах... Как тётка Аурелия с карусели упала и разбила себе морду?
- Я помню... Только не морду, а...
- Не выражайся про любимую тётку!
- И не с карусели вовсе, а с качелей. И не на Белянах, а в Млочинах... А вообще это была не тётка Аурелия, а дядя Желудковский.
- Неправда, Фелюсь, тётка.
- Да дядя, чтоб мне ста грамм не видать!
- Тётка, чтоб тебе провалиться!
- Дядя, чтоб вас, папа, кондрашка хватила, дядя!

Тут обвиняемый пан Винцентий не смог стерпеть бестактности со стороны сына и свистнул того по уху. Юноша в ответ, хотя и скрепя сердце, выбил родителю два верхних клыка.
Полицейский вызвал на помощь нескольких сотрудников, и им с огромным трудом удалось доставить сражающуюся семью в комиссариат.

В окружном суде, перед которым предстали оба господина, произошло нечто абсолютно неожиданное:

- А как же так может быть, что отца зовут Винцентий Павляк, а сына - Феликс Медушевский?
- Может быть, ваша честь, потому что это вовсе не мой отец.
- Как же так? Вы же оба так и показали в протоколе.
- Показали, потому как на улице темно было, и у этого пана тоже есть сын Фелек, а у меня отец, который тоже любит после работы пропустить. Люди пюшшие, голоса у всех похожие, поэтому я бы пана Павляка за пани Люцину Щепаньскую, например, не принял бы, а вот за своего старого - это всегда пожалуйста.

После выяснения недоразумения судья свидетелей опрашивать не стал и не задумываясь приговорил обоих случайных родственников к суткам исправительных работ.


Другие рассказы Веха

О творчестве Веха. Сардинки дешевле

Дунь, пан, в трубочку

Сочельник скитальцев. Рождественский рассказ

Охота на клопа

Драма в манеже

Театральные рассказы. Отдай корону!

Солянка из галантереи

Фотогеничный лыжник

Кошерный казак

Зловещий рассказ